старика, и, кажется, это расстроило его гораздо сильнее, чем напоминание о предательстве ордена.
— Завтра мы едем в Рим, — строго сказал я. — Встанем рано. Готовьтесь.
Святой покорно кивнул. Глаза бы мои не видели! Я повернулся и вышел из комнаты.
Утром погода испортилась. Стало холоднее, пошел дождь. Франциска посадили на заднее сиденье автомобиля, между двух охранников. Марк сел за руль, а я рядом с ним. Но, когда мы подъезжали к Сполето, небо очистилось и вновь выглянуло солнце. Но птицы по-прежнему летали низко, и, вот странно, всю дорогу над нами вилась целая стая голубей.
— Не хотите начать проповедь, брат Франциск? — поинтересовался охранник по имени Макс — тот, который жаловался мне на голодовку пленника.
Святой улыбнулся.
— Слушай, Макс, посмотри-ка, а у нас цветы из-под колес не вырастают? — подхватил его напарник.
Макс честно высунулся в окно и изучил дорогу.
— Не-а. Наверное, почва неподходящая, асфальт всё- таки.
— Прекратите! — строго приказал я.
Через полчаса мы остановились в горной долине, возле небольшой придорожной забегаловки, и пошли обедать. Франциска оставили в машине под присмотром Макса.
Я взял две порции гамбургеров в булочках и два яблочных пирожка.
— Пойду отнесу старику, — объяснил я Марку. — Вы пока ешьте.
— Да что ты с ним цацкаешься? — возмутился мой напарник. — Он не дитя малое. Слава богу, старше нас с тобой вместе взятых и, знаешь ли, поумнее. Тоже мне, беднячок!
— Не сердись, Марк Он просто сумасшедший старик.
Я вышел из кафе и сел в машину на заднее сиденье, рядом со святым.
— Вот, поешьте. Гамбургер можно вынуть. Возьмите булочку. Здесь капуста, огурчик.
Франциск вытянул за хвост обрезок капустного листа и отправил в рот.
— Спасибо.
— Слушай, Петр, — обратился ко мне Макс. — Мне тут надо отойти. Ты не посторожишь?
— Иди, конечно.
Макс снял с руки браслет наручников, которыми был скован с Франциском, и передал его мне вместе с ключом.
— Не люблю я этого, — сказал я, когда Макс ушел. Снял браслет с руки святого и с отвращением бросил наручники на переднее сиденье.
— Спасибо, — сказал святой, потирая запястье
— Слушай, брат Франциск, убирайся, а, надоел ты мне до смерти!
— Нет! Что вы! Вас за это накажут.
— Ничего мне не будет. — Я открыл дверь и попытался вытолкнуть святого наружу. Но он уперся.
— Не надо, сеньор Болотов! Вы себя погубите!
— О себе подумай! Ну, быстро, пока Макс не вернулся. Он не такой добрый!
Франциск покачал головой.
— Если у вас в раю все такие идиоты, я предпочту ад! — Я увидел, что Макс появился из-за поворота и приближается к нам, и захлопнул дверь.
— Не надо, молодой человек, в аду хуже, — серьезно сказал Франциск
— Я снял с него наручники, — объяснил я, когда Макс сел в машину. — Он и так не сбежит.
— Угу. Я тоже так думаю.
— Это тебе, — я пихнул ему вторую, нетронутую порцию гамбургера. Вообще-то я планировал ее для себя, но как-то расхотелось. — Я пойду к Марку.
После обеда, как только мы с Марком и вторым охранником, Сергеем, вышли на улицу, мы сразу почувствовали неладное. Дверь нашей машины была открыта, и в салоне не было заметно никакого движения. Мы бросились к автомобилю. Франциска там не было, а Макс лежал, откинувшись на спинку сиденья Он был без сознания. Я нашел в аптечке нашатырный спирт и сунул ему под нос, а Марк применил более радикальное средство: он отхлестал своего подчиненного по щекам, не слишком доверяя медицине. Макс очнулся.
— Что случилось? — требовательно спросил я. — Где Франциск?
Макс ошалело посмотрел на пустое сиденье.
— Не знаю.
— Как это не знаешь?
— Мы молились. Святой Франциск предложил помолиться перед едой, и я решил, что это правильно.
— «Решил; что это правильно», — передразнил я. — Нашел с кем молиться! Ну и что?
— Был свет, очень яркий, и словно шорох крыльев. Потом… Не помню…
— Перед Господом ответишь! — строго сказал я.
Остаток дороги до Рима прошел невесело. Макс был подавлен, я кусал губы, а Марк подозрительно смотрел на нас обоих, словно на заговорщиков.
ГЛАВА 2
Мы свернули на виллу Боргезе со стороны улицы Витторио Венето, проехав под очередной римской развалиной. После поселения здесь Эммануила часть парка закрыли для посещения, и на входе у нас проверили пропуска. Господь принял нас сразу, и я решил начать с хорошей новости:
— Орден святого Франциска вынес решение присоединиться к присяге.
Господь кивнул.
— А сам Франциск Ассизский?
— Он был у нас в руках, — я вздохнул. — Но ему удалось бежать.
— Как? — Учитель впился в меня глазами.
Я рассказал. Равви поморщился.
— Все за дверь. Я буду говорить только с Максом. Далеко не уходите.
Мы проторчали под дверью минут пятнадцать. Я рассеянно смотрел в окно на огромные кедры и платаны парка, когда на пороге наконец появился Макс.
