Юлия вдруг смешливо фыркнула ему в воротник, отстранилась, потерла варежками щеки и спросила:
— А про моих мужиков ты откуда узнал? Тоже Валерия рассказала? — Она повернулась, пошла, на ходу оглянулась и буднично добавила: — У меня никогда не было никаких мужиков. Димка на свадьбе погиб. Больше я замуж не выходила. Так что я — старая дева. Пойдем уж, поздно… Заждались нас, наверное.
Виктор опять остолбенел, глядя ей вслед с открытым ртом. Нет, точно, у него ангина будет. И хорошо, если только ангина. Ой, Юлия Июль… Но он-то хорош! Как ревновал, как бесился… И как приперся к ней в каюту тогда… Идиот.
Виктор догнал ее, пошел следом, время от времени касаясь рукой ее плеча. Молчал и вроде слегка плыл, как бывает в первые дни выздоровления после тяжелой болезни. Ничего, уже не страшно. Он уже выздоравливает.
Так молча они и пришли в дом Июлей, и вместе стали готовить ужин, как будто сто лет этим занимались, и все вместе — с мамой Ниной и Машкой — долго сидели за столом, спокойно и немножко лениво разговаривая о разных пустяках, иногда одновременно смеялись, глядя на проделки Машки, иногда замолкали легко и уютно, как это умеют только очень родные люди.
— Пойду Цыпленка уложу, — наконец сказала Юлия, вынимая Машку из рук мамы Нины. — Я скоро, она уже спит на ходу.
Виктор согласно кивнул, не вставая, и мама Нина на этот раз не сделала никаких попыток оставить их вдвоем. Сидела себе спокойненько, задумчиво помаргивала глазами, пила чай с вишневым вареньем и молчала.
— Ну, как, договорились? — спросила она, как только Юлия унесла Машку.
Виктор вздрогнул и чуть чашку не уронил. Он только что, прямо минуту назад, сам подумал: до чего же они с Юлией все-таки договорились?.. Ведь она ему так ничего и не ответила — ни да, ни нет.
— Договорились… — Он подумал и поправился: — То есть я не знаю. Я говорил… Говорил, говорил, говорил… А она ничего не сказала, вернее — только вопросы задавала.
— Какие вопросы? — Мама Нина с острым интересом уставилась на него.
— Да один вопрос… Зачем я сюда приехал.
— И ты признался?
— Признался. — Виктор засмеялся и разлохматил волосы ладонью. — Я признался, что жить сюда приехал.
— Хорошо, — удовлетворенно буркнула мама Нина, опять утыкаясь в свою чашку. — Это правильно… Двух мальчиков и одну девочку.
— Что? — не понял он.
— Ты мать с бабкой сюда привезешь? Знакомиться-то. — Мама Нина опять подняла на него ожидающие глаза.
— Это как Юлия решит. — Он помолчал, опять поерошил волосы на затылке и растерянно напомнил: — Мама Нина, а ведь она так и не сказала ничего… Ну, замуж за меня выйти она ведь так и не пообещала. Это как понимать?
— Боится, — объяснила мама Нина и вздохнула. — Ты ее шибко-то не торопи.
— Чего это я боюсь? — В дверях стояла Юлия, очень смущенная и немножко даже сердитая. — Ничего я не боюсь… Просто все это как-то неожиданно, вот и…
— Ага, — ехидно сказала мама Нина. — Неожиданно, конечно. Не прошло и полгода… Ладно, я тоже спать пойду.
Она ушла, и Виктор с Юлией долго молча стояли посреди кухни, глядя друг на друга, и почему-то оба не решались что-нибудь сказать.
— Знаешь что, — наконец сказал Виктор и полез в карман.
Она молча протянула ему руку.
Виктор осторожно надел кольцо на тонкий смуглый палец, ухватился за ее ладонь обеими руками и нерешительно спросил:
— Ты ведь не будешь его продавать? В тяжелые времена и все такое…
— Не буду, — серьезно пообещала Юлия. — Для тяжелых времен у меня кое-что приготовлено уже. Одно вечернее платье чего стоит! Олег говорит, что в этом году за него опять мне главный приз дадут.
— Опять круиз? — ужаснулся Виктор, выпустил ее руку и даже отступил на шаг. — И ты опять поедешь?
— Зачем? — Юлия подняла на него подозрительно честный взгляд и вздохнула с легким сожалением. — В круизы все отправляются, чтобы мужа искать. А мне теперь это без надобности. Я правильно понимаю?
Последний атом нашел свое место и прочно занял его, скрепляя монолит новой вселенной Виктора.
