А старшой: «Хороша ночёвочка?» А второй: «По грехам, знать, нашенским!» А третёй, с тихотцой монашенской Поклонился, да ровно кулёк-знать-холст Так молчком под скамью и сполз. Ползком сполз — скоком выскочил. — «Ой, мать честна! Ой, с кисточкой! Микола-свет-Угрешинский! Сам-сам лежит и чешется!» Не успела кресточку достать в доказ — Да как дверью все хлопнут враз! К горшкам-к шесткам, знать, в обчество. В к<отлах>, в лоханках топчутся, Овечным сбродом мечутся, Клянут свой сан купеческий… Энтот в тесто, тот в жбан-угораздил-квас… Да все трое как вскрикнут враз. И трубный глас: «Держи! Держи! В мой сонный час! А чччерт бы вас! Где честь у вас, приличество? По самому по личику Слоном скакать! А черт бы вас Растряс! В мой сонный час! На свет, кроты, из норушки!» Тут всех воров Егорушка Вперед себя — как вытолкнет! А сам-то — лбом об притолку Как ахнет! — Лоб-то вытерпит! И в избу — вместе с притолкой! Ревет: «А ну-ка, рóдные! Кажи статью доходную! Огнем по телу мечену — Кажи статью наплечную! <Имя>-чин-званье-отчество!» Взглянул — д’как расхохочется! «Ой дурни вы! Ой сéдые! Ой, рухлядь вы прадедова! Ой, холостые ружья вы! Ой, вы громилы дюжие! — Чай, трех погостов старосты? Да что ж это вы — под старость-то?» Старшой вперед оправился: «По всей Руси мы славимся». Второй: «Назвать по имени — По всей Руси мы чтимые». Третёй: «До самой Сызрани Парчой торгуем, ризами, Свечным товаром, ладаном. Тваво добра — не надо нам». Стоят, в окошко мрежатся. Старшой: «Прощай, медвежество!» Второй: «Прощай, сапожество!» Tpeтёй: «Хоть от художества Тваво — все — гудом хрящики, — Идем ко мне в приказчики! Что скажете, торговый дом?» А те: «Дельцо дубовое!» — «Что скажешь, мать безотчая?» А та: «Премного почести».
