Гора горевала о том, что врозь намВниз, по такой грязи —В жизнь, про которую знаем все мы:Сброд — рынок — барак.Еще говорила, что все поэмыГор — пишутся — так.8Та гора была, как горбАтласа, титана стонущего.Той горою будет гордГород, где с утра и дó ночи мыЖизнь свою — как карту бьем!Страстные, не быть упорствуем.Наравне с медвежьим рвомИ двенадцатью апостолами —Чтите мой угрюмый грот.(Грот — была, и волны впрыгивали!)Той игры последний ходПомнишь — на исходе пригорода?Та гора была — миры!Боги мстят своим подобиям!. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .Горе началось с горы.Та гора на мне — надгробием.9Минут годы, и вот означенныйКамень, плоским смененный, снят.[6]Нашу гору застроят дачами, —Палисадниками стеснят.Говорят, на таких окраинахВоздух чище и легче жить.И пойдут лоскуты выкраивать,Перекладинами рябить,Перевалы мои выструнивать,Все овраги мои вверх дном!Ибо надо ведь — хоть кому-нибудьДома — в счастье, и счастья в дом!Счастья — в доме! Любви без вымыслов!Без вытягивания жил!Надо женщиной быть — и вынести!(Было-было, когда ходил,Счастье — в доме!) Любви, не скрашеннойНи разлукою, ни ножом.На развалинах счастья нашегоГород встанет — мужей и жен.И на том же блаженном воздухе,— Пока можешь еще — греши! —Будут лавочники на отдыхеПережевывать барыши,Этажи и ходы надумывать,Чтобы каждая нитка — в дом!Ибо надо ведь — хоть кому-нибудьКрыши с аистовым гнездом!10Но под тяжестью тех фундаментовНе забудет гора — игры.Есть беспутные, нет беспамятных:Горы времени — у горы!По упорствующим расселинамДачник, поздно хватясь, поймет:Не пригорок, поросший семьями, —Кратер, пущенный в оборот!Виноградниками Везувия
