занимали места на маленькой эстраде.
— Начинают! — по-молодецки выдохнул старик, и в ту же секунду звуки флейты, гитары, виолончели и скрипки гармонично слились в зажигательную мелодию, а Пейдж, сама того не замечая, стала отбивать ритм изящной лакированной туфелькой.
— Иди-ка, милая, потанцуй, повеселись на славу, — подбадривал ее Док голосом, полным молодого задора.
— Но я не умею танцевать кадриль, — с сожалением воскликнула девушка, в которой желание незамедлительно пуститься в пляс боролось с боязнью показаться неловкой и угловатой.
— Это мы поправим, — заверил за спиной знакомый голос.
Пейдж обернулась и замерла: на нее сверху вниз смотрел Клэй. Он был веселый, улыбающийся, какой-то весь притягивающий к себе.
— Разрешите мне стать вашим партнером в этом восхитительном танце, — галантно предложил мужчина и протянул ей руку.
Была не была, решила Пейдж и приняла руку Клэя. С замирающим сердцем, счастливая и испуганная, она пробиралась сквозь толпу к танцевальной площадке.
Возбужденные, раскрасневшиеся девушки встали в круг, их кавалеры образовали второй сзади. Удивительно, но Пейдж, не видя Клэя, всем своим существом ощущала его присутствие около себя. Ощущала его плечи, торс и стройные ноги, плотно обтянутые джинсами. Клэй так красив, можно сказать, безупречен, лихорадочно думала девушка, нетерпеливо ожидая сигнала к началу танца. Что же с ним случилось тогда? Я должна во что бы то ни стало узнать об этом. Во что бы то ни стало!
— Повернитесь друг к другу, поклонитесь, — весело скомандовал молодой человек со сцены, и захватывающая мелодия зазвучала громче, разлилась как живительный солнечный свет.
Клэй уверенно шагнул навстречу Пейдж.
— Если запутаетесь, — предупредил он ее, — смотрите, что делают остальные. Держитесь раскованней и наслаждайтесь.
Клэй и вправду оказался великолепным партнером. Вовремя подсказывая ей следующее движение, он то брал ее за руку и кружил, то нежно и крепко обнимал за талию и снова кружил, то подбадривал улыбкой и опьянял блеском красивых глаз. От скованности Пейдж не осталось и следа, казалось, ей все подвластно и любое движение удается без труда. Звуки музыки лились, звенели, сверкали, словно струи фонтана, танец становился все более чувственным: и для Пейдж теперь не существовало ничего, кроме обжигающих прикосновений Клэя. В какой-то момент ее движения достигли апогея, голова закружилась, она почти теряла сознание. Казалось, еще секунда — и девушка не выдержит, но как раз в этот момент прозвучал последний аккорд…
Оглушенные музыкой, они подошли к стойке бара и заказали по кружке ледяного, золотистого сидра. Пейдж не могла прийти в себя. Никогда еще в жизни она не испытывала ничего подобного. Может, только в романах читала: танец тел, танец чувств. Но чтобы такое было в реальности, чтобы она… Пейдж ужаснулась, ощутив предательский огонь на щеках. И чтобы Клэй ничего не заподозрил, отвлекла его банальным вопросом:
— А такое здесь часто бывает?
Рэйнольдс отпил глоток сидра.
— Да нет, но время от времени местные клубы устраивают подобные вечеринки.
Пейдж поправила волосы. Присутствие Клэя заставляет меня думать о том, достаточно ли привлекательно я выгляжу, подумала она. Нет, так дело не пойдет, слишком еще мало я с ним общалась. Слишком плохо знаю его. Но как же работа, Пейдж, чуть ли не наяву услышала она голос матери. А ведь правда…
— Вы думали о моей просьбе, мистер Рэйнольдс? — официально обратилась она к Клэю, явно не ожидавшему такого поворота в их диалоге. Даже в полумраке бара девушка заметила, как посуровели и потемнели его глаза.
— Я дал свой ответ в тот день, когда вы спросили…
Мужчина не успел договорить, как услышал над своим ухом бодрый голос.
— Привет, Клэй, а я как раз искал тебя. — Обернувшись, Рэйнольдс увидел похлопывающего его по плечу Рона Мерфи. — И вас, доктор Конрад, тоже. Как насчет того, чтобы вам обоим войти в комитет по организации празднования Дня независимости?
И Пейдж и Рэйнольдс вздохнули с облегчением. Неожиданное появление Рона Мерфи пришлось как нельзя кстати. Мужчины пожали друг другу руки.
— А чем, собственно, занимается этот комитет? — поинтересовался Клэй.
— Ну как чем? — Рон, как мальчишка, выпятил грудь и приосанился. — Мы своего рода ангелы- хранители праздника. Соглашайтесь… Придите хотя бы на собрание. Неужели не интересно?
— Почему же, — возразил, улыбаясь, Рэйнольдс. — Приду обязательно. Если нужна помощь, помогу. В прошлом году День независимости прошел на «ура».
— А как же, — с гордостью подтвердил Рон. — И в этот раз не хуже будет. А вы что скажете, доктор Конрад?
Лицо девушки не выражало ни малейшего энтузиазма.
— Не уверена, будет ли у меня свободное время.
— Как знаете, — разочарованно вздохнул Мерфи, а Клэй посмотрел на нее изучающе. И Пейдж сдалась.
— Но на собрание я все же приду, — пообещала она.
— Сколько еще вы собираетесь оставаться в Лэнгли? — просто чтобы не молчать, спросил ее Клэй, когда Рон покинул их.
— Думаю, месяца два — до окончательного выздоровления Дока.
— А что потом? — снова равнодушно спросил мужчина.
— Возможно, снова уеду в Африку.
Музыканты вновь заиграли, молодежь поспешила на площадку.
— Потанцуем еще? — вяло предложил Рэйнольдс.
— Да нет, наверное, — без сожаления ответила Пейдж. — Нам с Доком пора домой.
Ну и слава Богу, с облегчением подумал Рэйнольдс. Ее присутствие вызывало в нем какое-то беспокойство, похожее на страх, словно что-то настоящее, живое вдруг зашевелилось в его опустошенной душе.
— Скажите Доку, что я поработаю на его участке во вторник вместо среды.
Пейдж улыбнулась, и на ее щеках появились ямочки.
— Спасибо за танец, вы удивительный партнер, — сказала она и пожала его руку.
— А вы способная ученица, — ответил Клэй.
— До вторника, — бросила девушка, уже пробираясь сквозь толпу.
Вечером во вторник Клэй закрыл магазин и направился в офис, где увидел свою сестру Триш, которая сосредоточенно смотрела на экран компьютера. Почувствовав на себе взгляд, девушка повернулась на крутящемся стуле, приветливо улыбнулась ему.
— Твои дела идут в гору, объем продаж резко подскочил, — многозначительным тоном произнесла она. — От всей души поздравляю, но не пойму, как тебе это удается.
— Мой секрет — неформальный подход к делу, — ответил Клэй. — Я не просто владелец магазина, а мастер. Профессионально разбираюсь в том, что продаю, с удовольствием дам совет клиенту, любого могу увлечь своим ремеслом…
— Ты бы мог шагнуть и выше, сделать головокружительную карьеру…
— Опять ты за свое, Триш, — прервал ее Рэйнольдс. — Когда же ты поймешь, что я счастлив и тут и ничего не хочу менять.
Клэй любил сестру. Именно она после случившейся трагедии помогла ему вновь обрести себя. Мать, конечно, тоже старалась, но Триш сделала самое главное: она воскресила в нем веру в себя, желание жить.
— Лучше расскажи, как твоя работа? — переменил он тему разговора.
