– Не мог бы ты забыть про свое благоговейное ко мне отношение и освободить меня от этих проклятых оков? – спросил пленник. – Затем я с удовольствием вступлю с тобой в беседу.
Горен попытался наклониться к цепям, но тут же ощутил резкую колющую боль и схватился за грудь. Он даже шевелиться больше не мог.
Старый гном вперил в него свои янтарного цвета глаза и заметил висящий на поясе кинжал.
– Кровь и сталь! Он выкован в жерле вулкана. Добро пожаловать домой. Возьми кинжал и вставь его в замок на цепи. Он уничтожит магическое заклятие, потому что он старше и сильнее. А ты должен его направлять, понятно?
Горен, не колеблясь, подчинился, сам себе удивляясь. В голосе гнома было что-то такое, чему он просто не мог противиться. Ничего не соображая, он вытащил кинжал, поднес его к замку, висевшему возле правого крепления, и вставил в него острие.
– Поворачивай, – велел гном.
Что-то щелкнуло, потом по комнате с шипением пролетел ветер, замок раскалился и треснул. Цепи со звоном упали на пол, гном был свободен.
– Наконец-то! – обрадовался Гламрих, получив возможность выпрямиться.
Его мужественный облик вселял почтение. Он смерил взглядом Звездный Блеск, правда, без особого интереса, а потом повернулся к Бульдру:
– Сколько я пробыл здесь, под горой?
– Больше ста лет, – ответил Бульдр. – Что произошло?
Гламрих вздохнул:
– Излишняя доверчивость, мой юный спаситель. Я был закован в собственные цепи так, что и освободиться не мог. Если б вы меня не разыскали, я бы, возможно, проторчал тут до самой Конвокации.
– А кто…
– Друг или тот, кого я считал своим другом. В молодые годы нас связывала самая сердечная дружба, и только поэтому ему удалось заманить меня в ловушку. – Выражение стыда промелькнуло на его лице. – Это был Исгримм, маг Альянса, ему, видите ли, не понравилось, что я его раскритиковал и предупредил, чтобы он не забывался!
Бульдр поразился:
– Какой стыд и позор, почтенный Гламрих, какое ужасное преступление он совершил. На наш народ опустилась черная тень.
– И правда, – согласился старый гном. – Ну а теперь, когда вы узнали мою историю, пора назвать свои имена и сообщить о цели своего визита.
– Простите. – Бульдр торопливо восполнил упущение.
Гламрих слушал внимательно и задумчиво, не спуская янтарных глаз с Горена.
– А есть еще кто-нибудь, готовый взять риск на себя? – спросил он, когда рассказ Бульдра подошел к концу.
– Нет, – ответил рыжебородый гном. – По крайней мере, не так скоро. В данный момент мы лучшее, что Свет может выставить против Раита.
Гламрих покачал головой:
– Для вас, друзья мои, я не вижу положительного исхода. Я бы пошел с вами, но мне первым делом нужно набраться сил. В моем нынешнем состоянии пользы от меня немного. К тому же меня ждет другая задача: я должен восстановить эту старую шахту, хотя бы небольшую ее часть, ведь мне пора ковать оружие, с которым я смогу выступить против Исгримма. Я призову его к ответу за то, как он со мной поступил, и за то, как он собирается поступить со своим народом и со всей Фиарой. – Он сложил руки на груди. – Сами видите, вы не единственные, кто намерен схлестнуться с магами Альянса, которых охватила мания величия. Но я хотя бы выбрал себе цель, которая мне по плечу.
– Мы надеемся, что наша нам тоже по плечу, – медленно произнес Горен.
– Да, это я уже понял, – повернулся к нему Гламрих. – Что ж, юный Горен, ты избавил меня от цепей и от позора, я перед тобой в долгу. Поэтому я отдам тебе Серебряное Пламя.
– Значит, это все-таки не досужие домыслы? – перебил его обрадовавшийся Бульдр.
– Конечно нет. Это самые ценные доспехи, великое, уникальное произведение магического искусства. Я оберегал их все эти годы. Пойдемте, я их принесу.
Сначала Гламрих шел очень медленно и неуклюже, потом походка его стала более ловкой и уверенной.
– Я знаю, вам нельзя терять время, так что задерживать вас не буду. У меня тоже очень много дел, хочется побыстрее приняться за работу.
Он отвел друзей в другой зал и показал на каменную плиту.
– Отодвиньте ее, – велел он Бульдру с Гореном.
Они выполнили просьбу гнома, и в лицо им полетела пыль прошлых столетий.
Горен никак не мог осознать, что им удалось то, о чем они и не мечтали. Сердце рвалось у него из груди, в радостном ожидании он не сводил глаз с каменного саркофага.
Впервые Раит Черный слегка покачнулся. Он чувствовал, что слабеет, но пути назад не было. Ему следовало собрать всю свою энергию и продолжить начатое дело.