восстанавливался древний обычай, существовавший еще в III тысячелетии до н. э.
Таким путем Набонид посвятил свою дочь в верховные жрицы бога Нанна в Уре и дал ей новое имя «Белшалтинна». Она была сестрой царя вавилонского Валтасара.
Эти невесты богов вытеснили в земном культе небесную богиню Венеру. Вместе с тем шумерские и семитские цари присвоили себе функции страдающего, умирающего и воскресающего бога, ибо все, что происходило на небе, должно было происходить и на земле, находя свое воплощение в священном культе. Почти все земные культы Ближнего Востока базируются на древних, а иногда и на самых древнейших представлениях о небесных явлениях, луне и Венере.
Аврааму и его семье должно было быть известно не только об огромном комплексе храмов города Ура, но и о повсеместном господстве бога Луны Нанна и его супруги — ведь они были старше, намного старше, чем Авраам!
Библия, правда, об этом умалчивает. Рассказывая о сотворении мира, она избегает называть луну ее собственным именем. Также не дает она ясного объяснения, как превратилось имя Аврам в Авраам и почему изменилось имя его жены.
В Уре лопата археологов в самых глубоких слоях наталкивается на находки, подобные тем, с которыми мы уже встречались в Эль-Обейде дошумерского периода. Это каменные орудия.
Но здесь все-таки есть глубокое различие: в Уре покойники уже не сидят на корточках в своих могилах, а лежат, вытянувшись, и руки их скрещены на животе. Сохранился только древний обычай класть вместе с покойным разные вещи: вазы и кувшины, нити жемчуга и браслеты, кольца и обручи для ног, топоры и стрелы с долотообразными наконечниками из камня и других материалов. Раскрытые погребения подтверждают уже известный нам обычай покрывать трупы мелкими черепками или подкладывать их под тело.
Вулли находил в глубоких слоях и иные формы погребального обряда. Умершие положены на бок и держат перед лицом чаши. Над ними лежат глиняные сосуды. Посуда чаще всего служила погребальным инвентарем. В одном из погребений были найдены 32 глиняные чаши. Конечно, это было священное число. Рядом с трупами иногда попадались своеобразные человеческие фигурки из глины. Причем фигурки эти женские. Натуралистически оформленные стройные тела обнажены до пояса, ниже краской намечено длинное платье; однако голова женщины выполнена далеко не реалистически. Только парик из темного битума говорит о женской прическе. Это голова змеи. Некоторые женские фигурки со змеиными головами держат на левой руке младенца или же кормят его левой грудью.
Археологи имеют достаточно оснований ломать голову по поводу этих вещей. Конечно, речь идет не о том, почему еще и сейчас некоторых женщин называют змеями. Ведь Ева из рая сама не была змеей, змея лишь соблазнила ее. Археологов удивляло другое: почему женщины из Ура со змеиными головами держат ребенка всегда слева. Это удивительно потому, что подобные изображения (даже и без змеиных голов) постоянно повторяются вплоть до значительно более позднего времени, времени греков.
С другой стороны, конечно, волнует вопрос, почему змея существо женского рода, если ее символом является лунный серп?
Неужели только потому, что у немцев луна мужского рода, а у романских народов — женского? То же самое и у древних народов Ближнего Востока, у одной части которых луна женского рода, а у другой — мужского.
Со временем, правда, история религии доисторического и раннеисторического времени обогатилась не только различными тотемистическими образами животных — быками, баранами, львами, орлами, рыбами и змеями, а также связанными с ними синкретическими существами, но и различными восприятиями пола.
Отсюда можно понять, что уже за несколько тысячелетий до нашей эры священное предание о боге Луны и его жене использовалось теологами Шумера и Аккада так же, как используется глина в руках гончара. Во все увеличивающемся государственном объединении они должны были соединить весьма разные образы бога Луны, происходящие из многочисленных семейных и племенных союзов. Так же как для достижения длительного мира нужно было установить единые меры объема, веса, расстояния и монету.
Об Урнамму, одном из древнейших царей Ура, теперь известно, что он урегулировал «семь мер», установил «борзину, мину», серебряный и каменный «шекель».
Из города Ура привез Авраам эти меры в Ханаан.
Но привез ли он только эти меры?
Или он знал, судя по священному писанию, намного больше того, что археологи узнали только сейчас, после раскопок древней земли Ура.
На шестую зиму Вулли начал раскопки на большом погребальном поле в районе храмов Ура. Скоро он обнаружил два расположенных друг, над другом некрополя. В верхних могилах нашли цилиндрические печати — предшественники наших современных печатей — с надписями времени аккадского царя Саргона. Это говорит о том, что верхнему некрополю приблизительно 4200 лет.
Сколько же тогда лет некрополю, расположенному слоем ниже погребений времени Саргона?
На седьмую зиму (1927—1928) Вулли решил исследовать тайну этого глубоко скрытого в земле некрополя.
В юго-восточной части района храмов лопаты натолкнулись в зольнике на известковые блоки, каменные плиты и потом на ход, наклонной траншеей уходящий вглубь. Здесь стали попадаться остатки циновок.
Вулли почувствовал, что тут кроется нечто особенное. Мечта каждого археолога-раскопщика найти купольную гробницу, царский склеп! О таких царских погребениях когда-то мечтал Роберт Кольдевей в Вавилоне и Фара, но так и не нашел их. Улыбнется ли Вулли счастье в этом зольнике?
Лопата за лопатой, со всевозможной осторожностью расчищали наклонную траншею. И вот показались дальнейшие следы: на дне траншеи на циновках лежали один подле другого остатки пяти мужских скелетов. Рядом с ними находились медные кинжалы и несколько глиняных чаш.
Осторожно, ориентируясь по циновкам, начали копать дальше. Постепенно траншея расширялась и приблизительно на глубине 9 метров перешла в большую яму, вырытую в форме прямоугольника. Неподалеку от входа в эту яму были обнаружены остатки повозки, похожей на сани, и человеческие кости.
Сани... Зачем же в Южной Месопотамии, где почти вечно царит лето, понадобились сани? Причем это невероятно роскошная повозка. По краям она была отделана мозаикой. Золотые львиные головы с голубыми гривами из лазурита и раковин, маленькие золотые и серебряные головы львов и львиц перемежались с золотыми бычьими головами.
Перед санями лежали распавшиеся скелеты двух ослов и двух их кучеров. На дышле сохранилось двойное серебряное кольцо, сквозь которое когда-то проходили вожжи. Таким образом, были два осла, которые тянули сани, и два пажа, которые их вели. Для кого все это предназначалось?
В санях лежали драгоценная игральная доска, посуда и орудия труда. Среди инструментов бросались в глаза золотая пила и несколько долот. Невольно приходит в голову мысль о могилах из Самарра, расположенных севернее Ура. Там тоже рядом с мертвыми нашли долота и пилы.
Но у Вулли не хватало времени поражаться всему этому. На свет извлекли остатки нескольких женских скелетов. Десять женщин лежали двумя рядами, как будто они приготовились к дворцовой церемонии. На всех были замечательные украшения — золотые диадемы и жемчужные ожерелья.
Как и у пяти мужских скелетов, у этих женщин тоже отсутствовала привычная, погребальная утварь. Вместо нее в шахте лежали остатки дорогой арфы с инкрустациями из золота и слоновой кости.
Арфа была украшена инкрустированными изображениями животных. Орел с львиной головой парит над двумя рогатыми животными (баранами?). У священного дерева стоят два быка. Здесь изображена также
