вчера ночью, обвинила меня. Он подумал, где может быть Эллен; вероятно, прячется в скалах, следит за ним, готовая побежать в дом и наврать с три короба. «Мистер Ингрэм даже и не пытался снять Рут, мама». В этот момент Фрэнк посмотрел наверх и не поверил своим глазам.
Сначала он подумал, что пришел не туда, но ведь на этой скале только один выступ, напоминающий поднятый палец. И он был там, как и несколько веков назад. Но на нем не было разбитого трупа!
Яркое небо ослепило его, ему пришлось прикрыть глаза дрожащей ладонью. Была только скала, больше ничего. Не было даже окровавленной тряпки, шевелящейся на ветру. Как будто тела девушки не было там никогда, как будто все утреннее событие было лишь дурным сном, и теперь он проснулся.
Нет, он знал, что все это было вполне реальным. Тогда она, должно быть, соскользнула и упала вниз на скалистый берег. Фрэнк облизал сухие губы. Мне следует поискать ее; Боже, но я не хочу ее найти!
Десять минут он осматривал берег, ходил взад и вперед прямо под тем местом, где всего лишь пару часов назад висело тело Рут. От него не было и следа, ни капли крови на скалах. И ведь прилива не было, который мог бы унести ее в море.
По его спине пробежали ледяные мурашки; он повернулся и понял, что не один. Кто-то наблюдал за ним. Наверно, Эллен — в скалах много укромных местечек. Черт бы побрал эту девчонку, ее следует выпороть — и если он до нее доберется… Но он понял, что тогда бы еще больше осложнил свое положение.
Ну, Рут определенно там не было, но он все же бросил еще один взгляд на берег, просто чтобы убедиться. Спрятаться тут можно было только в одном месте — в большой пещере. Он стоял там в неуверенности; если она не умерла, упав на выступ скалы, то она бы умерла, ударившись при падении о берег — это бесспорно. Но если произошло невозможное, и она осталась в живых после этих двух падений, тогда она могла уползти в пещеру. Раненая, почти без сознания, не понимая, куда она ползет — потому что никто в здравом уме не отправился бы туда.
Это было единственное место на острове, которое пугало его, пугало с самого первого дня, когда он переехал сюда и принялся исследовать свои новые фермерские владения. Его страх был примитивен, необъясним. Это была всего лишь темная дыра, ничего больше; опасна она только если не следить за наступлением прилива. Как сейчас.
Но для быстрого осмотра пещеры времени было достаточно. Очень быстрого. Рут, конечно, там не будет. Это невозможно. Он подавил в себе желание немедленно покинуть берег и сказать: «Простите, Саманта, но мне не пришло в голову заглянуть туда».
Он стоял у входа в пещеру, напрягая зрение, пытаясь вглядеться в темноту. Текла и капала вода, в нос ему ударил отвратительный запах гниющих водорослей, словно вонь изо рта великана-людоеда. В пещере стоял ледяной холод. Там никого нет, уговаривал он себя, ты зря теряешь время.
И тогда он услышал, как покатилась галька, она запрыгала по каменному дну и замерла. Он вздрогнул; галька падает, когда неровно лежит после прилива. Собираясь с духом, чтобы крикнуть, он страшился звука собственного голоса.
— Рут?
Звать мертвых, кричать в могилу и слышать эхо собственного голоса. Или это отвечают мертвые?
— Ру-ут…
Нет, ее здесь нет, это безумие — думать, что она может быть в пещере. Боже, здесь кто-то есть!
Какое-то движение, потом из тьмы возникла фигура, двинулась к нему. Он не мог сдержать сдавленный крик ужаса, на какое-то мгновение он как бы прирос к земле, он был вынужден стоять там и смотреть широко раскрытыми, немигающими глазами, как из дальнего конца пещеры появляется человеческая фигура.
Он уже видел Рут, обнаженную и соблазнительную, ее глаза ищут его. «Я точно такая же, как ваша жена, не правда ли, Фрэнк? Я и есть ваша жена, мы только что поженились. Я девственница, не причини мне боли, Фрэнк, прошу тебя».
— Вы имели половую связь с моей дочерью, Фрэнк?
Он закрыл глаза, сцепив ладони, попытался отгородиться от всех них. Нет, прошу вас, оставьте меня в покое!
— Я напугала вас, мистер Ингрэм?
На смену его облегчению пришел гнев. Он опустил свои дрожащие руки и увидел Эллен, стоящую безо всякого смущения в своей юной наготе. Она смеялась над ним, насмехалась, как бы говоря: «Я хотела напугать вас, мистер Ингрэм, потому что вы убили мою сестру. Вы сделали ее беременной, вот почему она покончила с собой». Улыбка девочки была неподвижной насмешкой, маской ненависти.
— Глупая девчонка! — закричал он, вздрогнув от эха. — Какого дьявола ты здесь?
— Я ищу Рут. Как и вы.
— Что ты с ней сделала? — он знал, что Эллен должна была перетащить труп — никто другой не мог этого сделать. Рут, наверно, упала, девчонка каким-то образом утащила ее сюда.
— Я ничего с ней не сделала. Почему я?
Только из твоей чертовой вредности, из привычки всем причинять неприятности, подумал он.
— Слушай, не ерунди. Если ты знаешь, где она, то скажи мне.
— Может быть, она во-он там, — Эллен прошла мимо него, вышла на свет и повернула голову. — Почему бы вам не пойти и не посмотреть самому, мистер Ингрэм?
И тут она бросилась бежать, быстро и уверенно ступая по неровному каменистому берегу, хохоча на бегу.
Фрэнк вытер пот со лба, почувствовав, что он холодный. «Почему бы вам не пойти и не посмотреть самому?» Потому что я до чертиков напуган, мало ли что я могу там обнаружить, понял он. Да и все равно у меня нет фонарика. Не имеет значения, он должен пойти, чтобы только глянуть разок. Но Рут там не будет, это невозможно.
Что-то холодное плеснуло ему по ногам. Эти волны были робкими предшественницами мощных, бушующих водяных гор, которые скоро заполнят эту пещеру, кипя от злобы, требуя добычи.
Нет, заходить глубоко в пещеру слишком опасно. Он может поскользнуться, сломать ногу или упасть и потерять сознание. Не стоило ради этого рисковать. Ради мертвых не подвергают свою жизнь опасности, им уже не помочь. Он попытался успокоить терзавшую его совесть, поворачивая назад к дорожке, ведущей к пристани. Он сделал все, что было в его силах, никто не смог бы сделать большего. Эллен было не видать. Она очевидно, вернулась в дом и сейчас рассказывает басни своей матери. Он взглянул на небо — еще час и будет темно. Он еще не заходил к овцам; но сперва надо найти Джейка.
Исчезновение пса встревожило его. Джейку пора бы уже вернуться и разыскать его на берегу. Но колли не было видно. Что же, если надо, то он обыщет весь остров, но начать, видимо, следует с холма.
В предвечернем солнечном свете холм почему-то казался зловещим, неестественно спокойным, возвышаясь над болотом. Такое место дикие шотландцы выбрали бы для зашиты своей родины от английских захватчиков, подумал он.
У него возникло тревожное ощущение, что это не его земля, что это он чужак, вторгшийся сюда, враг, которого нужно уничтожить. И сегодня на острове Альвер уже побывала смерть.
— Джейк… Дже-ейк! — он свистнул, резко и пронзительно. Если пес услышит свист, то примчится, потому что так он обучен. Внезапно он увидел Джейка. Колли был от него ярдах в трехстах. Он стоял, выпрямившись, на краю Торфяного болота, оглядываясь назад, уши прижаты к голове — поза страха, как будто его преследуют. Да, это так!
Вдоль узкой тропки, отделяющей заросли камыша от опасной трясины, скрывающейся под безобидной на вид пышной зеленой травой, двигалась маленькая фигурка. Она шла крадучись, останавливаясь, вновь продвигаясь вперед, полусогнувшись. Подкрадываясь. Она подкрадывалась к Джейку!
— Опять это сучье отродье! — пробормотал Фрэнк. — Что она, чертовка, на это раз задумала? И почему Джейк так перепуган?
Пес был ужасно напуган. Он не видел свою преследовательницу, но он чуял Эллен, и хвост его был поджат под съежившимся телом, он был на грани паники.
— Джейк, старина! Ко мне!
Если собака и услыхала своего хозяина, она не обратила на его зов внимания, потому что страх был
