– Прошлой ночью я не мог заснуть. Я ходил по комнате, где хранятся вещи, принадлежавшие моему отцу.
Свет угас, но она по-прежнему видела его лицо, полное внутренней силы. Она слушала.
– Личные вещи моей матери тоже там. Это комната памяти.
На вершине соседней скалы завыл койот.
Джесс продолжал.
– Похоронив в памяти свое прошлое, я сложил все подарки Дайи в ту же комнату – все, что напоминает мне о моем племени. И вот ночью я ходил там. Можно назвать это путешествием в прошлое.
– И ты нашел ответ на вопросы, которые мучают тебя?
Он пожал плечами:
– Не уверен. До сих пор не нахожу покоя, но, думаю, надо попробовать решить некоторые вопросы.
– Давай начнем. – Она хотела коснуться его, но, боясь нарушить хрупкость момента, опустила руки.
Он взял флейту и сыграл несколько тактов мелодии, которую они прежде исполняли вместе. Закончив, он улыбнулся.
– Эту флейту подарила мне Дайя. Она научила меня песням предков.
– Я рада, что ты помнишь их.
– Я вдруг обнаружил, что помню о прошлом гораздо больше, чем мне казалось.
Она закрыла глаза и одними губами прошептала молитву, благодаря Всевышнего. Если Джесс помнит прошлое племени, может, он не откажется взять и его будущее.
– И это не только светлые воспоминания, но и печальные.
– Неужели ты считаешь, что в этом мире можно жить, совсем не страдая? – спросила она.
– Конечно, невозможно избежать сложностей, но гораздо легче, когда есть с кем разделить трудности.
– С тем, кого любишь? – осмелилась спросить она.
– Дайя учила, что где любовь, там гармония.
– Большой Хозяин много говорил о жизни и гармонии – гармонии с природой, с самим собой. Тебе не кажется, что вдвоем, с нашей любовью, мы скорее одолеем два мира?
Он глубоко вздохнул и покачал головой, почесав затылок.
– Мой отец попробовал. Ему не удалось. Я тоже могу попытаться, но кто знает, что из этого выйдет. Нет никаких гарантий.
– Но неужели ты не замечаешь, что давно черпаешь из обеих культур, когда чувствуешь необходимость в этом.
Он нахмурился, она продолжала говорить.
– Когда я потерялась в пустыне, ты, чтобы отыскать меня, пошел на то, чтобы принять участие в обряде гадания по звездам. Когда же мы столкнулись с доктором и двумя убийцами, ты вел себя и рассуждал, как белый, чтобы избежать опасности.
– И ты считаешь, что это можно так назвать? – спросил он, но на этот раз в его голосе звучало меньше сомнения.
– Ты постоянно сталкиваешься с этим в своей жизни. Подумай над этим – у тебя вполне достаточно опыта в этом отношении. Так же, как я приобрела опыт, путешествуя по миру. Каждая страна, в которой я побывала, помогла мне по-новому смотреть на события. У нас с тобой есть два народа – большинство людей не располагает этим.
– Ты снова повторяешь слова Дайи. Как бы я хотел, чтобы ты знала ее.
Осень подняла голову и увидела на небе первые вечерние звезды.
– А она знала Большого Хозяина?
– Они часто виделись. Она ведь была знахаркой. У них было много общего.
Джесс наблюдал, как Осень осмысливает то, что ее дед и его бабушка знали друг друга. Хотелось бы ему знать, что она об этом думает. Его очаровала красота ее лица. Волосы ее ниспадали вниз, словно черный шелковый занавес. Ему хотелось погрузить в них пальцы, но они должны окончить разговор, прежде чем он коснется ее.
Ему хотелось рассказать ей о пророчестве Дайи. Она должна знать. Он сам, зная о нем, вынужден был признать, что оно сбылось. Но он не был уверен в том, что может поделиться этой уверенностью с ней.
Осень заговорила, рассеивая его нерешительность.
– Я тоже мечтаю об этом.
– Она рассказала мне о тебе, когда я был совсем мальчиком.
Их взгляды встретились.
Он показал рукой на каньон, где когда-то селились их предки. Развалины едва можно было разглядеть во мраке ночи.
– Мы сидели тогда с ней в пещере. Мне, вероятно, было лет девять-десять, но я отчетливо помню все, словно это происходило вчера.
