Наконец ей удалось ответить на его вопрос.
– Он в лагере единственный, кроме тебя, у кого есть оружие. У Фрэнка тоже есть ружье, но сейчас стреляли из пистолета.
Джесс вглядывался в ее лицо. Она стала рассказывать ему о том, что узнала от Большого Хозяина про Арло:
– Он не был с дедушкой. Он мог быть одним из тех, кто подорвал руины. Я хотела предупредить тебя, но мне казалось, что уже слишком поздно.
Он пошевелился. Его движение напомнило, что ей неудобно: казалось, под его тяжестью у нее трещат кости. Она застонала.
Пробормотав проклятия, он сдвинулся в сторону. Его вес переместился на землю, но сам он по- прежнему держал ее за руки. Он вглядывался в ее лицо так, словно решал, довериться ей или нет. Ведь он не думал, в самом деле, что она имеет отношение к этим выстрелам?
– Пусти меня, Джесс.
– Не пущу, пока не объяснишь, что происходит.
Она пристально смотрела в его глаза, сверкавшие гневом.
– Я рассказала тебе все, что знала. Если руины подорвал Арло, он может находиться здесь, чтобы теперь уничтожить реликвии.
– Это достаточно веская причина, чтобы стрелять в нас?
Она помолчала, размышляя.
– Да, ты прав. Ему незачем было бы делать это. Так же как я не могу представить его разрушающим руины.
– Что же тогда остается? За всем этим кроется что-то, о чем мы не знаем. Возможно, взрыв руин – только прикрытие для чего-то еще. Что бы это могло быть?
Он так странно смотрел на нее, что Осень начала нервничать. Хватит с нее странных реакций Джесса. Освободившись от его рук, она повернулась на живот.
– Что-то он больше в нас не стреляет. Может быть, ушел? – предположила она, оглядевшись вокруг.
– Не может быть…
Осень выкатилась из-за укрытия. Она слышала, как он кричал, чтобы она вернулась. Она подбросила в воздух свою шляпу. Ничего не произошло. Одним точным движением она подхватила шляпу и бросила ее к своим ногам.
– Пошли. Он, должно быть, направился к пещерам.
Неожиданно он схватил ее за руку.
– Ты не пойдешь сейчас туда – если только у тебя не назначена там встреча.
– О чем ты говоришь? Он ведь не будет торчать здесь. – Она хотела идти, сердясь, что ее задерживают.
Он оглядел пещеры в скале.
– Понадобятся недели, чтобы обыскать каждую пещеру и найти его. Он может находиться в любой из них.
– Земля сырая. Мы можем ведь пойти по следам? – спросила она, высвобождая свою руку и направляясь к тому месту, где она спрятала рюкзак, чтобы теперь забрать его. Закидывая его на спину, она повернулась, чтобы взглянуть на Джесса. Он уже надел свой рюкзак и теперь проверял безопасность ружья. Звук металла отразился эхом в тишине, когда он взвел курок.
– Я иду, а ты нет, – констатировал он. Она вздернула бровь при звуке спокойного, решительного голоса.
– Это слишком опасно. Ты вернешься в лагерь и скажешь…
– И не думай, – перебила его Осень. Она ни за что не оставит Джесса. – Здесь кто-то есть, и он вооружен. Мы будем в большей безопасности, если будем держаться вместе.
На его лице отразилась внутренняя борьба. А она оставалась спокойной, хотя его редкие, но полные интереса к ней взгляды побуждали ее ответить. Наконец лицо его выразило решимость, и он сказал:
– Будешь выполнять в точности все, что я скажу, тогда пойдешь.
Осень не склонна была спорить с той холодной стальной решимостью, которую она слышала в его голосе. Кроме того, она выиграла, получив его согласие.
Джесс повернулся и двинулся вперед вдоль самых стен каньона. Осень пошла следом. Было нетрудно шагать след в след, но им нужно продвигаться крайне осторожно. Теперь приходилось опасаться не только плывунов – их мог подкарауливать Арло или кто-то другой.
– Я не думаю, что с ним кто-то еще, – прошептал Джесс, когда они немного прошли по каньону.
– Может, у него назначена с кем-то встреча.
Еще один выстрел раздался в безмолвной пустыне. Джесс толкнул Осень за скалу и прикрыл собой. Она задержала дыхание, когда они застыли в ожидании, неподвижные и настороженные. Судя по звуку, целили высоко. Кто бы в них ни стрелял, он, видимо, не задавался целью прикончить их.
Эта мысль должна была бы успокоить ее, но нет. Она много раз попадала в опасные переделки, особенно путешествуя за границей, но в нее никогда не стреляли. Она внимательно оглядела скальную расселину. Все ее чувства были предельно обострены, но она не заметила никаких признаков того, кто
