Криворожье, Одессе, Крыму. Потом все они объединились в Украинскую Советскую Республику в составе РСФСР со столицей в Харькове и революционным правительством, не признающим Центральную раду. В ответ в 1918 году правительство УНР подписало военную конвенцию с Германией и Австро-Венгрией, предусматривавшую оккупацию Украины австро-германскими войсками.
– То есть действовали по принципу «назло маме отморожу уши». Лишь бы не входить в Россию, согласились на оккупацию Германией? – пошутила Алла.
– Ну тут и большевики были не лучше. Ситуацию усугубил и Брестский мир, результатом которого стало отторжение от исторической России ряда ее территорий, включая и Малороссию. К апрелю 1918 года УCР перестала существовать. В 1918 году при поддержке оккупационных властей в Киеве была свергнута Центральная рада, к власти пришел генерал Скоропадский, провозгласивший себя «гетманом Украинской державы». После поражения Германии в Первой мировой войне его режим был свергнут в результате восстания, которое возглавил Симон Петлюра. Потом УНР была восстановлена, главой Директории УНР стал Винниченко. В 1919 году созданная на территории Галиции в результате распада Австро-Венгрии Западно- Украинская Народная Республика провозгласила Акт объединения с УНР. Этот день теперь отмечается как День соборности Украины. Армия Директории боролась в 1918—1920 годах с белыми, красными и махновскими силами, осуществляла многочисленные еврейские погромы. В связи с наступлением Красной Армии правительство УНР обратилось за помощью к Польше, пообещав отдать ей за это Западную Украину. В результате советско-польской войны польские войска были вытеснены с большей части территории Украины. В 1919 году была провозглашена Украинская Советская Социалистическая Республика со столицей в Харькове. Запад остался под Польшей.
– И так до конца Великой Отечественной?
– Да. После Второй мировой войны. Западная Украина вошла в СССР, а отдельное украинское государство появилось с распадом СССР, в 1991 году. Таким образом, государственность и независимость Украины идет не со времен потопа, как пишут украинские историки, а с двадцатого века, по-настоящему, собственно, с 1991 года, распада СССР, и создавалась она вместе с самоназванием «украинец» и вместе с «украинским языком». То есть явление это такое же молодое и искусственное. Что и требовалось доказать.
– Да, естественно, этого тебе украинцы простить не могли, – улыбнулась Алла.
– Да, если это признать, то Янушевич как премьер тут же должен дать команду выкинуть все учебники истории на помойку и учить детей по настоящей истории. А он к этому не склонен. Его вообще история не интересует. Только уголь, сталь и деньги. Он не понимает, что базисом общества является не экономика, а идеология. Поэтому он проиграет.
– Не проиграет, – уперся Николай.
– Мальчики, не ссорьтесь, – опять встревожилась Алла. – Осталось немного, поглядим.
* * *
Навчання в приватних унiверситетах Францiи i Швейцарiи для ваших дiтей —це гарантiя их майбутнього.[39]
– Д. Кушма в интервью телеканалам предостерег политические силы от уличных акций по итогам выборов.
В больнице Дружинин переговорил с главврачом и с заведующей отделением, где вот уже месяц лежала Галочка.
– Дела не очень хорошие, – сказала завотделением.
– Я готов помочь больнице деньгами, – сказал Дружинин, – вы только сделайте все, что требуется.
– Мы и без того делаем все, что требуется, – сказал главврач, – но от материальной помощи не отказываемся.
– Дайте мне банковские реквизиты больницы, – попросил Евгений Васильевич, – я завтра же сделаю перевод на сто тысяч гривен.
– Она вам кто? – поинтересовалась завотделением.
– Секретарша, – коротко ответил Дружинин.
– Ааа, тогда понятно, – дуэтом в один голос протянули завотделением с главврачом и многозначительно переглянулись.
– Вы чего! – Дружинина аж передернуло, как ему не понравилось это «тогда понятно».
– Совсем не то, о чем вы подумали, – примирительно успокоила его завотделением, – родственники обычно кровь сдают.
– Так и я могу сдать, – обиженно выпятив губу, сказал Дружинин.
– Крови много может потребоваться, – сказал главврач.
– Ну, так я еще десантников приведу, – пожав плечами, сказал Дружинин и вспомнил про Сипитого, что сидел за дверьми в коридоре.
Дружинин ужасно расстроился потом, когда его резко завернули из отделения переливания крови, устами некрасивой толстой врачихи категорически сказав, что с гепатитом, даже и давно перенесенным, кровь не только для прямого переливания они не берут, но и никто не принимает даже для производства плазмы или иных медикаментов.
– Нельзя – и все! – отрезала усатая толстая врачиха. – И идите отсюда, ждите в вестибюле, возле регистратуры.
Гепатит «А» Дружинин подхватил в Кандагаре, когда их роту бросили на перехват разведывательному каравану Максуд-паши. Тогда, там в горах, без воды многие из их десантной роты желтуху подхватили, и по возвращении на базу в Хост Женька Дружинин был уже весь цвета спелого подсолнуха.
– Ты, братан, мля, как китаец, – смеялся Вовка Сипитый, когда Женьку и еще пятерых парней с их роты грузили в санитарный вертолет, чтобы отправить в кабульский госпиталь…
Да, Вовка вот смеялся, а теперь он может Галочке кровь сдать, а Женька Дружинин не может. И где справедливость?
Евгений Васильевич поспорил, поворчал для приличия, но повиновался и понуро побрел в холл, чтобы посидеть там возле регистратуры, покуда идет операция да покуда его друг Вовка Сипитый отдает свою кровь бедной несчастной горемыке-секретарше.
Дружинин присел на казенный дерматин дивана, устало откинул голову, прикрыл глаза и вспомнил, как вот так же сидел он в больнице Наро-Фоминска, когда оперировали его Катюшу.
– Господи, почему все время достается моим девчонкам? – возроптав, помямлив губами, неслышно прошептал Дружинин. – Господи, ну почему все время твои молнии попадают в моих женщин? Лучше бы в меня лишний раз, но только не в Ваську!
И вспомнив Василька, Дружинин испуганно вздрогнул и открыл глаза.
– Нет, если с Васькой что случится, я не переживу, – уже вслух сказал Евгений Васильевич.
– Что? Это вы мне? – встрепенулась дремавшая по соседству старушка. – Это вы мне, молодой человек?
– Нет, не вам, – ответил Дружинин, – извините, это я во сне, дремлите дальше.
Изматывающей нервы тягучей пыткой тянулось время.
Дружинин не спал, когда увидал медленно спускавшегося по лестнице Вовку Сипитого. Правая и левая руки его были перебинтованы под локтевыми суставами.
– Что? С обеих рук, что ли, качали? – спросил Дружинин.
– Ай, ну их, – поморщившись, отмахнулся Сипитый и устало плюхнулся на диван, так, что дремавшая рядом старуха, подпрыгнув, сразу проснулась и принялась недобро таращиться на друзей.
– Рассказывай, не томи, – ткнув Сипитого в бок, сказал Дружинин.
– Чего рассказывать? – хмыкнул Сипитый. – Галку я не видел, у меня с одной руки триста граммов отсосали и потом еще двести с другой, вот и вся процедура.
– А что Галка? – спросил Дружинин.
– А Галку я и не видал, – ответил Сипитый, – мне сказали, чтоб я пообедал и красного вина обязательно выпил для восстановления кровяных телец.
– Будет тебе вино, – угрюмо хмыкнул Дружинин, – лишь бы Галочка живой осталась.
Все та же толстая некрасивая и с усиками завотделением выгнала их из больницы.
– Операция прошла, пострадавшая потеряла много крови.
