лодка. Поэтому он собирался перехватить противника примерно на полпути между островами Стромболи и Салина и к рассвету 11 августа прибыл туда. Следующие 2 дня лодка патрулировала на новом месте, но ничего не заметила. Однако Марс решил довериться своей интуиции.
В 03.15 он получил радиограмму от капитана 1 ранга Симпсона, командовавшего подводными лодками, базирующимися на Мальте, в которой говорилось, что противник следует к его первоначальной позиции и будет там примерно в 07.30. Теперь Марсу предстояло решить: следовать ли обратно полным ходом? Тогда он прибудет в нужное место вовремя, если противник возьмет чуть севернее района, где была атакована «Анброукен». Или остаться на своем месте? Марс выбрал второй вариант и в 07.25 был вознагражден, заметив 4 крейсера в кильватерной колонне, которые шли прямо на него. Марс заметил 8 эсминцев и 2 гидросамолета, охранявшие их, поэтому атака предстояла исключительно сложная.
Командир вывел лодку на исходную позицию и в качестве цели выбрал ближайший тяжелый крейсер. Один из легких крейсеров слегка перекрывал его силуэт, что служило подстраховкой на случай промаха. С этого борта эскадру прикрывали только 3 эсминца, однако они должны были пройти почти вплотную к лодке. Однако Марс сцепил зубы и пошел на сближение. Он определил скорость итальянской эскадры как 25 узлов, торпеды в носовых аппаратах были установлены на глубину хода 14 и 16 футов.
Напряжение стало нестерпимым. Два эсминца проскочили рядом с британской лодкой. Третий прошел так близко, что Марс даже успел заметить «неопрятного матроса, который курил трубку, опершись на бомбомет».
Наконец последний эсминец умчался прочь, и линия прицела очистилась. Марс дал залп 4 торпедами.
Сразу после этого он увел «Анброукен» на глубину 80 футов и пошел на юго-восток со скоростью 9 узлов. Через 2 минуты 15 секунд прогремел сильнейший удар — первая торпеда попала в цель. Через 15 секунд раздался второй взрыв.
Первое попадание получил тяжелый крейсер «Больцано» (капитан 1 ранга Марио Меццадра). Торпеда разворотила топливную цистерну. Погиб лишь один человек, но возник сильнейший пожар, который едва не привел к взрыву артиллерийских погребов. Их пришлось затопить, и крейсер в конце концов выбросился на берег острова Панарея в 13.30. Через 2 дня его сняли с мели и отбуксировали в Неаполь для ремонта.
Вторая торпеда попала в носовую часть легкого крейсера «Муцио Аттендоло» (капитан 1 ранга Марио Шиавута), оторвав кусок носа длиной около 60 футов. Несмотря на это, крейсер сумел своим ходом добраться до Мессины, куда прибыл в 18.45 в этот же день. Ни один из кораблей так и не был до конца отремонтирован до конца войны, и оба были уничтожены в портах.
В течение 45 минут итальянские эсминцы охотились за «Анброукен». Марс начитал 105 разрывов глубинных бомб, большинство из которых было неприятно близкими. К счастью, итальянцы ставили взрыватели на малую глубину, тогда как лодка в это время уже находилась на 120 футах, что, вероятно, и спасло ее. К 09.30 противник прекратил преследование, и британская лодка покинула место боя, израсходовав все торпеды. Она вернулась на Мальту 18 августа. Марс за успешную атаку позднее получил орден, который стал наградой за тонкую интуицию.
Эта катастрофа стала последним ударом для адмирала да Зары и его мощного соединения. Все переходы на большой скорости не принесли ничего, кроме разочарований и нового унижения. Два корабля 7-й дивизии прибыли в Неаполь в 11.00, тогда как «Гориция» и «Триесте» в сопровождении эсминца «Камичиа Нера» в 11.46 вошли в Мессину.
По словам адмирала Вейхольда, «более бесполезное расходование боевых сил даже трудно вообразить». Граф Чиано записал в своем дневнике:
«Все внимание сосредоточено на битве в Средиземном море. Судя по всему, она разворачивается достаточно благоприятно для нас, хотя потеря «Больцано» и повреждения, полученные «Аттендоло» являются очень высокой ценой. Муссолини не полностью удовлетворен результатами, так как корабельная артиллерия не участвовала в битве».
Неважно, что думал по этому поводу Муссолини, но отход итальянских кораблей вызвал общий вздох облегчения у британских командиров, а контр-адмирал Барроу счел его просто чудом. Чуть ранее он приказал всем кораблям эскорта пристроиться к головной группе, чтобы отразить атаку вражеских кораблей. Он ожидал, что нападение произойдет на рассвете 13 августа, но чтобы встретить противника у него явно не хватало сил. Кроме 3 эсминцев-тральщиков, адмирал имел поврежденный легкий крейсер «Кения» и «Харибдис» с его крошечными 114-мм орудиями. Таковы были «тяжелые корабли» Барроу. Он имел также 3 больших эсминца типа «Трайбл» и «Патфайндер», а вот остальные корабли рассеялись по дороге.
«Брамхэм» остался с брошенным транспортом «Санта-Элиза». «Пенн» тащился где-то сзади вместе с «Порт Чалмерсом». «Ледбюри» и «Огайо» находились в 5 милях за кормой основного отряда. Теперь он состоял из транспортов «Мельбурн Стар», «Ваймарама» и «Рочестер Касл». Контр-адмирал Барроу не имел достоверных сведений о судьбе «Манчестера» и не подозревал, что итальянцы отказались от намерения перехватить конвой. Поэтому он отправил эсминцы «Эскимо» и «Сомали» на поиски крейсера.
Тем временем капитан «Дорсета» Такетт взял севернее основного курса и на рассвете оказался в крайне опасных водах. Он определил свои координаты, и поскольку ничего не знал о судьбе остальных судов конвоя, то решил полным ходом следовать на Мальту. Он находился в 100 милях от пункта назначения, однако понимал, что шансы на успех довольно сомнительны. Поэтому Такетт решил, что его единственная надежда заключается в появлении истребителей прикрытия. Он радировал на Мальту, чтобы прислали истребители, но на острове решили, что радиограмма отправлена транспортом «Брисбен Стар», так как считалось, что только он следует самостоятельно.
Увы, предположения капитана Такетта оказались совершенно правильными. Пилоты Люфтваффе, обрадованные тем, что их избавили от необходимости прикрывать итальянские крейсера, были совершенно уверены, что сумеют сами довершить уничтожение конвоя. Незадолго до рассвета в воздух были подняты разведывательные самолеты, которые вскоре обнаружили несколько групп британских кораблей. Их первым успехом стало уничтожение «Санта-Элизы». Этот транспорт был потоплен в 06.00 бомбами одиночного Ju- 88. Лейтенант Бейнс назвал атаку «аккуратной». Корабль загорелся и был разорван на куски несколькими взрывами, которые были замечены судами конвоя. «Брамхэм» помчался вдогонку за «Пенном», так как здесь ему больше делать было нечего.
Сам конвой был атакован 12 бомбардировщиками Ju-88 чуть позже 08.00, когда находился в 30 милях на SSO от Пантеллерии. Королевские ВВС прислали ему на помощь «Бофайтеры», но опять сказалось отсутствие эффективной системы наведения истребителей. Сначала они просто не нашли конвой, что позволило немецким самолетам без труда прорвать хилую стенку заградительного огня.
Без кораблей наведения истребителей силы эскорта вряд ли могли руководить действиями самолетов. Адмирал Барроу вспоминал:
«Мой флаг-лейтенант всю ночь отчаянно пытался наладить самодельную рацию, чтобы мы смогли связаться с истребителями, когда те прилетят. И на какое-то время это ему вроде бы удалось.
Связаться со «Спитфайрами» по УКВ было, разумеется, невозможно, но мы попросили командующего мальтийской военно-морской базой оборудовать «Бофайтеры» рациями для работы на частоте 5570 КГц. Старший штурман изготовил планшет для авиационных прокладок, и «флажок» принялся колдовать над ним на мостике «Ашанти». Он был глубоко озабочен, пока почти час пытался вызвать по радио «Бэкон-Эппл», напрасно ожидая ответа. Иногда на его лице появлялось выражение напряженного ожидания, которое тут же сменялось разочарованием. Внезапно он весь расплылся в улыбке и начал разговор, в котором я ничего не понял. Беседа прерывалась взглядами на «Бофайтер» в небе и на планшет. Судя по всему, он пытался передать «Бофайтеру» курс на противника, но самолет явно не собирался выполнять его инструкции. После нового тура переговоров, который велся уже шифром, несчастный «флажок» впал в отчаяние и выключил приемник. Позднее он выяснил, что вообще разговаривал не с «Бофайтером», а с крейсером «Харибдис»!»
В это время остатки конвоя перестроились в одну кильватерную колонну. Головным шел «Рочестер
