– Где она?! Где твоя семья?! Я хочу их найти и вырезать, чтобы остановить твои уродские гены!!!
– Жена погибла от радиации!!! – отчаянно завопил маньяк. – Дочка пропала!!! Сбежала от меня давно!!! После того как все случилось!!!
– Почему она сбежала?! Ты приставал к ней?!
– Ну… Ну все равно о ней никто так не позаботился бы как я! Отпусти меня! – вопил тот в ужасе.
– Сука, ты даже родную дочь трахнуть хотел?!
– Она не от меня! Приемная! Падчерица! Отпусти меня, пожалуйста! – каннибал вдруг разрыдался.
Моряк отошел от него. Пленник уже бился в страшной истерике. Тогда Моряк надел резиновые перчатки и взял в руку жестяной бочонок защитного цвета. В другой руке уже был топор.
– Смотри сюда. Сюда смотри, мразь! Знаешь что это такое?!
– Нееет!!! Отпусти меня, прошу!!!
– Это регенеративный патрон от изолирующего противогаза! Сейчас будет репетиция!
– Репетиция чего?!
– АДА! – и Моряк стал вскрывать топором жестяной корпус регенерации.
Провозившись не больше двух минут. Он осторожно извлек из внутренностей бочонка желтую сыпучую пористую шайбу и положил на пол. Затем подошел к своей жертве и вспорол ему ножом на груди одежду.
– Не надо!!! – кричал маньяк.
Моряк харкнул пленнику на грудь и отломил от шайбы крохотный кусочек размером с горошину. Затем кинул прямо в лужицу собственной слюны на груди каннибала. Тут же раздалось шипение, и слюна забурлила.
– АААААА!!! – пленник орал так, словно хотел своим криком разорвать себе голосовые связки. – БОЛЬНО!!! ЖЖЕТ!!! УБЕРИ!!!
– Это только начало, свинья. – Сказав это, Моряк поднял с пола желтую шайбу и сунул пленнику ее в штаны. – Вот теперь, генеральная репетиция.
И Моряк выплеснул остальную воду из ведра на штаны каннибала. Помещение заполнилось еще более страшными воплями и шипением. Химическая реакция регенерации и воды превращала желтый порошок в кислоту, которая пожирала тело этого насильника и людоеда.
13.
– Ну и чего ты нас собрал? – Шум, недовольный тем, что был разбужен, уставился на Щербатого.
Тот оглядел всех собравшихся в трапезном вагоне. Все кроме конечно Саныча и Моряка. Щербатый мрачно смотрел на них. Затем повесил голову и стал расхаживать вдоль стола. Затем выложил на стол рукоятку со своей фамилией.
– Старика убили моим ножом. – Сказал он. – Кто-то взял мой нож и убил им Саныча.
– Ну, так известно кто, – хмыкнул Шум. – Все стрелки сходятся на вояке этом.
– Так то оно так, – покачал головой Щербатый. – Но мой нож взял кто угодно, только не Моряк.
Родька почувствовала, как ее сердце бешено заколотилось. Она вдруг ощутила сильное волнение оттого, что Моряк возможно невиновен.
– Это еще почему? – Прищурился тем временем Шум.
– Да потому что я видел как Моряк и Саныч уходят. И я в это самое время строгал этим самым ножом новые лучины. Потом положил и его и лучины себе в тумбочку и в сортир пошел. И через щель в стене видел, как они удаляются в ту сторону, – Он махнул рукой. – Значит, Моряк не мог вернуться, когда они вышли со станции и, пока я был в сортире взять нож. Потом ведь я вернулся. Снова взял нож, открыл консервную банку и пошел на крышу, на пост.
– И перо с собой взял? – ухмыльнулся Шум.
– Нет. Положил обратно в тумбу. И больше мы ни Саныча живым не видели. Ни Моряк обратно не приходил. Это кто-то другой. И он сейчас находиться тут.
– С чего такой вывод? – нахмурился Клим.
– Ну а кто еще мог взять мой нож? Это первое. Второе. Саныча убили ведь не сзади. Не в спину. Не было неожиданного нападения. Убийца стоял прямо перед стариком. И Саныч подпустил его к себе. Значит, знал его. Доверял ему. И тот резко нанес удар. Учитывая, что убили Саныча одним ударом с первого раза, удар был сильным. И человек был не низкого роста, как впрочем, и мы все. Следовательно, Родька по любому отпадает. Да и насчет Ваффена я сомневаюсь. Хиловат он чтобы одним ударом вогнать нож в сердце человека, да так что рукоятка обломиться. Да и ростом он пониже нас. Даже ниже Моряка, а Моряк среднего роста.
– Я что-то не понял, – лицо Шума исказила кривая ухмылка. – Ты вроде пожарник, а не мусорок. Чего ты сейчас сказать пытаешься? А? Что я, либо Клим либо Жиган прирезали старого? Да? И типа тебя подставили? Так?
– Ты что же, можешь найти другое объяснение?
– Ну конечно, – Шум хлопнул ладонями. – Ты его и грохнул! А теперь нам в уши ссышь!
Теперь усмехнулся Щербатый.
– А не ты ли, не так давно, говорил, что с властью старого пора кончать? И Ваффен это слышал. Ведь так?
– Ну, было, – эстонец пожал плечами.
– Я не говорил, что его надо убивать! – Заорал скинхед, – Я говорил, что ему надо было предъявить, чтобы он не давил на нас и с вахтой вопрос по справедливости решить, козлина! Это ты его грохнул!
– И какой же мотив у меня был?! А?! – крикнул в ответ Щербатый.
– Тише, тише. – Поднял руку Жиган. – Не надо орать, подельнички мои. Я сейчас скажу кое-что, о чем знаю только я, Клим и Ваффен.
– Чего? – Шум резко повернул голову.
– Дело в том, – продолжал Жиган, – что пока ты, Щербатый, куда-то катался, кстати, на велосипеде убиенного Саныча, мы тут проверяли свои ножи. У всех они естественно на месте. Само собой, нож Моряка мы проверить не могли, а вот ты отсутствовал. Мы решили поглядеть в твоей хибаре. Ножа там не было. Конечно, это ничего не значило. Ведь ты мог просто его таскать с собой, что понятно в наше замечательное время. Но вот что интересно, – Жиган запустил руку за пазуху своей куртки и извлек оттуда несколько порножурналов. – Вот это было у тебя под матрацем. Что в корне меняет дело. – И он швырнул журналы на стол.
Щербатый с изумлением смотрел на них.
– Но это не мое. – Пробормотал он. – Их мне подкинул кто-то…
– А кто у нас любитель всяких книжек и журнальчиков? Ты, Щербатый. И ты подбросил те из них, что тебя, уже, наверное, не заводят, так как примелькались, девчонке. А потом подглядывал за ней, как она мылась. Но старик тебя спалил. Однако он пока не хотел говорить всем. Ведь он вроде твоего папаню знавал и ему было неловко тебя гадом объявлять при всех. Видимо хотел с тобой по-своему разобраться. Но ты его опередил. Убрал как свидетеля того, что ты хочешь девку поиметь.
– Что за бред… – Щербатый растерянно смотрел на Жигана. – Это не правда. Не правда…
Шум сделал глубокий вдох и посмотрел на Клима.
– Что, факт? – спросил он.
Клим кивнул.
– Да. Мы эти журналы у него нашли.
– Вот сука! – скинхед кинулся на Щербатого.
Тот схватил табуретку.
– Это не я!!! – заорал он, отмахиваясь от Шума табуретом. И Шум попал под удар. Он отлетел, ударился о стену вагона и распластался на полу. Из его виска растекалась кровь.
