войной, дабы не навредить своим делам, и дабы не упустить графство Понтье, которое он очень желал вернуть.
Ведь если бы король Англии прознал, что король Франции затевает войну, то он мог бы легко предотвратить потерю Понтье, усилив англичанами и другими своими приверженцами гарнизон Абвиля. И если бы поступил подобным же образом со всеми другими местными гарнизонами, то он бы остался хозяином всей этой страны. В это время у короля Англии на должности верховного сенешаля Понтье был добрый английский рыцарь, которого звали сэр Николас Лувейн (Nicholas Louvain), и к которому король питал большое доверие, и по праву, так как тот скорее оторвал бы себе руки, чем совершил бы какое-нибудь трусливое или недостойное дело.
В это время король Франции послал в Англию графа Зальцбургского и мессира Гийома де Дормана, чтобы представить королю и его совету протесты и жалобы по поводу тех областей Франции, которые и раньше и теперь все еще сильно страдали как от ежедневных набегов вольных рот, которые во течение последних 6 лет вели войну во Франции, так и от других притеснений, о которых знали король Франции и его совет, и их очень не удовлетворяло, то, что король Англии и его старший сын, принц Уэльский, действуют только так, как это угодно им. Эти два лица оставались в Англии на протяжении 2 месяцев, и в течение этого времени, они предлагали королю различные договоренности и приводили резоны, что часто заставляло его бывать не с духе и в раздражении. Но его настроению они не уделяли много внимания, так как получили инструкции от короля Франции и его совета о том, как действовать, и что говорить.
Когда король Франции получил такие сведения, от которых многое зависело, а именно, о том, что жители Абвиля в своих сердцах остаются французами, что началась война в Гаскони, что все воины французского королевства готовы и жаждут вести войну против принца Уэльского и вторгнуться на его земли, то он озаботился тем, чтобы на него не могло пасть никакого упрека, ни сейчас, ни позже, в том, что он приказал своей армии вторгнуться на земли короля Англии или принца Уэльского, чтобы взять большие и малые города, замки или крепости, не послав им предварительно вызова. Поэтому он решил послать вызов королю Англии, что он и сделал с помощью скрепленного печатью письма. Его доставил один из его пажей, родом из Бретани. Он встретил в Дувре графа Зальцбургского и мессира Гийома де Дормана, которые возвращались из Англии во Францию, выполнив то поручение, с которым были посланы. Согласно полученным им приказам, бретонец рассказал им о том, что он везет. Как только они об этом услышали, то как можно скорее отплыли и переправились через море. Они были очень счастливы, когда оказались в городе и в крепости Булони.
Около этого времени, по поводу дел, касавшихся Аквитании, в качестве посланца принца Уэльсокого, в папе Урбану V, был послан в Рим маршал Аквитании мессир Жискар д`Англ. Он застал папу очень любезным при выполнении тех просьб, с которыми он к нему приехал. При возвращении он впервые услышал известия о ведущейся с принцем войне, и о том, что французы вторглись в его владения. Он был этим очень удивлен и засомневался, сможет ли продолжить свое путешествие. Однако, все же он поехал к любезному графу Савойскому, которого застал в городе Пиньероль, в Пьемонте, ведущим войну с маркизом Салуццо. Граф Савойский с большим удовольствием принял мессира Жискара и его отряд. В течение 2 дней он принимал их с большим великолепием и подарил им прекрасные подарки, особенно мессиру Жискару, которому досталась большая их часть, так как любезный граф сильно его уважал за то, что он был отважным рыцарем.
Когда мессир Жискар и его люди покинули графа Савойского, то чем ближе они подъезжали к границам Франции и Бургундии, то тем худшие новости они слышали, и тем все больше они были для них неприятны. Хорошенько взвесив все сведения, которые он мог добыть, мессир Жискар увидел, что для него будет невозможно вернуться в Гиень в том положении, в каком он путешествовал. Поэтому он задержался, насколько мог, и отдал командование своего отряда и свиты рыцарю по имени мессир Жан Шор (Shore), который был женат на его дочери. Мессир Жан приехал из Бретани и очень хорошо говорил по-французски. Он принял командование над всеми людьми свиты и обозом своего тестя. Когда он добрался до владений сеньора Боже, то переправился через реку Сону и сумел так хорошо познакомиться с сеньором Боже, что тот проводил его и весь его отряд в Рион, что в Оверни, к герцогу Беррийскому. Там, как это было решено между ним и сеньором Боже, он представил дело так, что стал истинным французом и сумел уверить всех, что он мирно возвращается к себе домой в Бретань.
Тем временем, мессир Жискар, переодевшись бедным клириком, на больной лошади и плохо одетый, прошел через Францию, Бургундию и Овернь и с большим трудом добрался до княжества принца. При своем прибытии в Ангулем он был сердечно принят принцем Уэльским. Другой рыцарь, которого звали мессир Гийом де Сенс, и который сопровождал его в посольстве в Рим, нашел убежище в аббатстве Клюни в Бургундии, откуда ни разу не вышел на протяжении 5 лет и, в конце концов, сам стал французом.
Теперь мы вернемся к бретонцу, который собирался вручить вызов от короля Франции Карла королю Англии Эдуарду.
Глава 252
Паж, о котором упоминалось выше, поспешил в Лондон, так как слышал, что король Англии и его совет собрались в Вестминстерском дворце. Король некоторое время устраивал совещания по поводу состояния дел принца, который находился в состоянии войны с рыцарями Гаскони, чтобы определись, каким образом он лучше всего может ему помочь и рассмотреть вопрос о том, кого ему следует послать из Англии к принцу на помощь. Вскоре он узнал и о других новостях, которые обеспокоили его еще больше, так как паж, который вез эти письма, сумел войти в палату, где заседали король и его совет. Он сказал, что является пажом, принадлежащим дому короля Франции и, что он послан королем с письмами, адресованными королю Англии, но что он не знает об их содержании, и что это ему и не следует знать. Представляясь, он упал на колени перед королем, который, желая знать, каково же может быть их содержание, приказал их взять, открыть и прочесть. Король и все, кто был с ним, сильно удивились, когда услышали вызов, который содержался в письмах. Они изучили их очень тщательно разным образом, так же как и печать, и ясно увидели, что вызов был добрым. Они приказали пажу удалиться, сказав ему, что он сделал свое дело хорошо и что он может смело выехать в обратный путь, поскольку не встретит никаких препятствий. Их действительно и не было. Поэтому он, как можно скорее, вернулся во Францию.
Граф-дофин Овернский, граф Порсьен, сеньор де Молевьер и несколько других ноблей, которые в это время жили в Англии в качестве заложников за короля Франции, узнав эти сведения, пришли в большое волнение, так как они сомневались относительно намерений короля Англии и его совета и относительно того, что это могло бы означать лично для них.
Вам следует знать, что король и его совет сильно оскорбились из-за того, что этот вызов был доставлен через пажа. Они говорили, что неприлично, чтобы война между двумя столь великими сеньорами, какими являются короли Франции и Англии, была бы провозглашена и объявлена через простого слугу, и что не было бы недостойным быть носителем такого объявления прелату или доблестному барону или рыцарю, однако, поделать больше было нечего.
В королевском совете, королю посоветовали послать подкрепления из латников непосредственно в Понтье, чтобы защитить эту страну, а особенно - в Абвиль, который подвергался большому риску быть взятым. Король этот совет принял и назначил на это дело лорда Перси, лорда Невилла, лорда Карбстоуна (Carbestone) 7 и сэра Уильяма Виндзора, дав им 300 латников и 1000 лучников.
Пока эти лорды делали свои приготовления и уже находились в пути, доехав до Дувра, чтобы пересечь море, были доставлены другие новости, не совсем для них приятные. Как только граф Ги де Сен-Поль и мессир Юг де Шатильон, который в это время был магистром арбалетчиков Франции, предположили, что король Англии уже должен был получить вызов, они двинулись в сторону Понтье, предварительно тайком послав повестки с призывом на службу рыцарям и оруженосцам Эно, Артуа, Камбрези, Вермандуа, Вимо и Пикардии, так что их силы насчитывали не менее 120 копий, с которыми они появились перед Абвилем. Ворота были немедленно открыты, так как об этом предварительно было достигнуто тайное соглашение, и эти воины вошли в город, не причинив жителям никакого вреда.
Мессир Юг де Шатильон, который был командующим в этом походе, двинулся в ту часть города, где думал найти верховного сенешаля Понтье, сэра Николаса Лувейна и постарался так хорошо, что взял его в плен, также как и одного очень богатого клерка и доблестного мужа, который являлся казначеем Понтье. Французы в этот день взяли много добрых и богатых пленников, так как англичане потеряли все, чем
