Даша догнала ее в раздевалке. Варя надевала куртку и от волнения никак не могла попасть в рукава.
– Что вы за люди такие? Накручиваете бог весть чего. Нормально поговорить не можете!
– Спасибо тебе, подружка, удружила, – гневно отозвалась Варя.
– У меня есть оправдание. Мы с Сережкой хотели как лучше…
– А получилось как всегда.
– Варь, хочешь, я с тобой пойду? Я только Сережке скажу…
– Нет, Даш, иди к нему. Я хочу побыть одна. – Варя прикоснулась к руке подруги, чувствуя, что ее гнев и в самом деле исчез. Ну действительно, они-то в чем виноваты. – Я на вас с Сережкой не сержусь. Честно. Это просто нервы!
Варя пошла к выходу. Даша крикнула ей вдогонку:
– Варь, я тебе попозже позвоню.
– Хорошо! – рассеянно ответила она, погрузившись в свои мысли.
Ее терзали противоречивые чувства. Ей очень хотелось поверить Боре, но разве могла она это сделать после того, что ей пришлось пережить? Слово за словом она вспоминала тот разговор, его интонации и песню, что преследовала ее в парке.
Ночь тянулась мучительно долго. За окном выл ветер, нагоняя тучи. Варя лежала и думала, что скоро запорхают в веселом хороводе первые снежинки. В детстве она верила, что это госпожа Метелица выбивает свою перину. Душа болела, но душа имеет прекрасное свойство быстро восстанавливаться. Варя поворочалась и уснула. Во сне ее преследовали силы тьмы, а силы света пытались ее защитить. И что удивительно, даже во сне ее подсознание работало, предупреждая, – сон-то с четверга на пятницу… вещий.
На следующее утро Варя проснулась с тревожным чувством приближающейся беды…
«Глупости! Перестань дергаться! Просто вчерашняя встреча выбила тебя из колеи», – пыталась убедить себя Варя, готовя шарлотку, но напряжение не отпускало. И когда раздался телефонный звонок, Варю словно током ударило: вот он, вестник несчастья! На трясущихся ногах она бросилась к телефону с единственной мыслью, только бы все были живы-здоровы.
– Алло?
– Варь, это Юля. Слушай, Варь, тут такое дело, мне папа позвонил. К ним Борьку только что в отделение привезли.
Варя сжала трубку так, что у нее онемели пальцы.
– Борю! – Голос ее сорвался. – А что с ним?
– Подробностей не знаю. Он в сознании, это точно. В общем, я решила тебе позвонить.
– Спасибо, Юль, – по привычке вежливо поблагодарила Варя, положила трубку и стала одеваться.
Она действовала на удивление собранно и даже расчетливо. Словно работал только ее мозг, а все остальное отключилось. Она поставила защитный барьер на пути своим чувствам, не позволяя страхам вырваться наружу.
Первым, кого увидела Варя в коридоре хирургического отделения, была Людмила Романовна, мама Бори. Глаза у нее покраснели от слез и припухли, но на лице не лежала тень трагической печали. Варя судорожно втянула в себя воздух. Железный обруч, сдавливавший грудную клетку, ослаб. «Только не распускаться!» – приказала она себе.
– Варенька! – Людмила Романовна взяла Варины холодные руки в свои ладони. – Как ты здесь оказалась?
– Одноклассница позвонила, ее папа здесь хирургом работает, – с трудом вымолвила Варя. – А что с Борей? Как он? Что вообще произошло?
– У него перелом лодыжки. Слава богу, без смещения, – успокоила Людмила Романовна и гордо приосанилась: – Ты знаешь, он ведь герой у меня… Здесь только что был репортер из «Вечерки»…
Варя почувствовала легкое головокружение и обессиленно опустилась на стул.
А в это время Белый стоял рядом с другом, правая нога которого была зафиксирована в гипсе, по форме напоминающем пивной бочонок. Борька возлежал на кровати с этим бочонком. И кроме непривычной бледности лица, ничто не выдавало его слабого состояния.
– Ну, ты даешь! Я когда на поступок намекал, на такое, честно признаться, не рассчитывал, – подкалывал друга Белый. В душе он, конечно же, им гордился. – Это надо же, девчонку спас! С девятого этажа! Из огня! Герой!
Борька скроил недовольную физиономию, взглянув на свою ногу.
– Герои так неудачно не приземляются. Ее, эту малявку, главное, пожарнику с рук на руки отдал, а сам так глупо на ступеньке поскользнулся.
– Да, спички детям не игрушка! – подметил Белый и сам загорелся, как спичка: – Ну, ты подробности давай. Как это было? Пошел ты, значит, к Варьке…
– Слушай, дай передохнуть! – взмолился Борька. – Меня сначала мать затюкала с этим «Как это было?», потом репортер этот, теперь тебе приспичило…
– Можно? – Дверь приоткрылась.
Боря приподнял голову. Рот его расплылся до ушей.
– Ты?
