плохо.
Бренда и Клер нашли их в кабинете, а немного погодя Джордж объявил, что ужин подан.
За столом разговор зашел о предстоящем приеме.
– О чем вы договорились с Марком? – спросила Бренда у Клер.
– Начнем рассылать приглашения в начале следующей недели.
– Хорошо, – кивнула она, а затем обратилась к Рэйфу: – Милый, если ты не возражаешь, мне хотелось бы купить одно или два платья для мамы, особенно в связи с предстоящим приемом.
– Конечно, дорогая. Карета в твоем полном распоряжении. Открой счет в магазине и предупреди, чтобы все счета присылали мне.
– Рэйф, так дело не пойдет, вы не должны оплачивать мою одежду, – запротестовала Либби. – У меня есть немного денег, и я вполне могу истратить их на такое дело.
– Зачем же вам тратить ваши деньги? Пока вы находитесь под моей опекой, я буду рад оплатить все ваши расходы.
– Бренда говорила мне, что вы замечательный человек, а теперь я это и сама вижу. – Глаза Либби наполнились слезами. – Вы славный!
Рэйфу почему-то захотелось, чтобы Либби улыбнулась.
– Что вы, причина моего поведения – чистейший эгоизм. Просто мне приятно быть окруженным красивыми женщинами.
Либби улыбнулась, и эта улыбка сказала ему: вы самый прекрасный человек на земле.
Рэйф неожиданно для себя растерялся и, чтобы скрыть охватившее его смущение, напустил на себя деловой вид.
– Так вы с Марком решили, сколько дней вам нужно, чтобы все подготовить? – обратился он к Клер.
– Нет еще.
Ужин закончился довольно поздно. Бренда помогла матери лечь в постель и отправилась спать. Рэйф уже лежал в кровати и ждал ее.
– Сегодня был длинный день, – устало сказала Бренда.
«Как все изменилось с той минуты, когда я открыла глаза сегодня утром, – подумала она. – До сих пор можно было делать вид, будто я все еще Бренда О'Нил и лишь играю роль жены Рэйфа».
– Надеюсь, ночь будет еще длиннее, – многозначительно сказал он и улыбнулся.
Бренда увидела огонь желания в его глазах. Ее тело знало, что произойдет через несколько мгновений, и страстно стремилось к этой близости.
– В покер будем играть? – В глазах Бренды сверкнули лукавые огоньки.
– Ты волнуешься?
Она замолчала на минутку, словно чтобы обдумать его слова. Нет, она не чувствовала никакого стеснения.
– Нет… Нет, я не смущаюсь. Мне с тобой легко и спокойно. Даже после сцены, устроенной Мирабеллой.
Она представила, как эта женщина обнимала Рэйфа, пылко целовала его, и в ее душе поднялась волна ненужной ревности.
Он широко улыбнулся:
– Я не ожидал ее здесь встретить.
– А она что, всегда так бесстыдно ведет себя?
– Да.
Бренда подошла к кровати и остановилась.
– Мне кажется, ты сам провоцируешь женщин на такое поведение…
– Неужели?
Вместо ответа Бренда поцеловала его, жарко, страстно. Ей хотелось, чтобы отныне он помнил только ее поцелуи и ее ласки. Надо уничтожить, стереть все мысли о другой женщине из его памяти.
Больше про Мирабеллу этой ночью они не вспоминали.
Бренда проснулась, лишь только встало солнце. Рэйф был уже на ногах.
– Куда ты идешь? – спросила она немного хриплым со сна голосом.
– Мне надо поговорить с надсмотрщиком. Прости, что разбудил. Не хотел.
– В кровати так пусто без тебя, – вырвалось у Бренды.
Рэйф взглянул на жену. В мягком свете раннего утра она казалась еще более прекрасной и желанной, чем обычно. Роскошные кудри в беспорядке разметались по подушке, обрамляя нежное лицо, щеки пылали румянцем, а в глазах… в глазах была тайна мироздания. Вся она была словно наполнена волшебной силой любовного влечения.
– Тебе обязательно уходить так рано? – Бренда протянула к нему руку.
