Он прижался щекой к розовым шрамам.
– Я чуть не потерял тебя навсегда и не отпущу тебя снова. И мне плевать, понимает ли кто-нибудь, как мы можем быть вместе так скоро. Я хочу тебя.
Дрожа, я провела рукой по его волосам, по его лицу, поднятому навстречу моей ласке. Интимность, нежность, разбитые надежды, взрыв эмоций, сексуальный голод – все это прорвалось сразу. Он встал, наклонился ко мне, и мы начали целоваться, задыхаясь и отрываясь лишь для того, чтобы глотнуть воздух.
– Пусть сегодня все будет просто, – прошептал он, протягивая ко мне руки. Но тут я вспомнила, сколько лет он заставлял меня страдать. Я оттолкнула его.
– Нет. Это нечестно. И ты это знаешь.
Роан посмотрел на меня сверху вниз, в голосе его была горечь.
– А что честно?
– Я люблю тебя! – закричала я. – Хотя не знаю, можно или нет любить человека, которого не видела двадцать лет. И если ты даже просто доказываешь всем что можешь владеть мной, я все равно люблю тебя. Но никогда больше не дотронусь до тебя, если ты не скажешь мне, почему ты исчез на двадцать лет.
Иначе все между нами – ложь. Ложь.
Он медленно выпрямился. Противостояние. Выжидание. Затем повернулся и ушел в спальню. Я пододвинулась к краю кресла и схватила свою трость, чтобы идти за ним, но он тут же вернулся с большой металлической, проржавевшей по углам коробкой. Он поставил ее передо мной на скамейку и набрал цифры на небольшом висячем кодовом замке.
Какое-то время он молча смотрел на меня. На его скулах ходили желваки.
– Ты, может быть, и правда никогда не захочешь дотронуться до меня, прочитав это.
Он открыл коробку, пролистал находящуюся в ней папку и вынул из нее несколько мятых листов, помеченных красным карандашом.
– Это письмо ты должна прочесть первым, – сказал он, положив его мне на колени. Руки у меня дрожали. Я посмотрела на пожелтевшие страницы. Косые торопливые строчки бежали по бумаге так, как будто писавшего их захлестывали эмоции.
Он чуть не умер на этой неделе, и теперь я знаю, что я должен делать, Клер.
Эта зима была особенно сырой и холодной. У меня было много работы. Я перестраивал несколько ранчо на продажу. Я всегда беру его с собой, когда он приходит из школы, и даю ему инструменты, чтобы он учился. Он хорошо соображает и много работает, но никогда не будет заниматься таким бизнесом. Собственность его не интересует. Похоже, родился фермером или кем-то вроде. Он обожает самых разных животных. У нас есть собака.
Он везде берет ее с собой. Это было бы почти смешно, если бы не напоминало так о…
На днях у него заболел живот. К вечеру появился жар, и я отвез его в пункт скорой помощи. Это был аппендицит. Они забрали его. О, я метался, как дикий зверь, когда он был в операционной. Я боялся, что он умрет. Я не смог бы опять остаться в этом мире совсем один.
Когда он очнулся от наркоза, он сразу схватил мою руку и держался за нее так, как когда был совсем маленький. Он сказал, что ему не страшно, потому что я здесь. Я качал его на руках и обещал, что всегда буду рядом.
Именно тогда я понял, что люблю его, а он любит меня. Я не могу допустить, чтобы у меня его отобрали. Увезли туда, что они называют домом. Черт, я знаю, кем кажусь. Помоечник с большими мечтами. Кроме того, недостаточно взрослый, чтобы самому воспитывать ребенка. Но я справлюсь.
Если я даже не сделаю больше ничего хорошего в жизни, я должен быть уверен, что он счастлив, образован и прочно стоит на ногах. Я могу стать ему кем-то вроде отца, которого у меня самого не было, и, может быть, таким образом я как-то возмещу то, что мой старик сделал с тобой. И смогу сделать для своего ребенка то, что ты старалась сделать для меня, Клер. Никогда не предать его.
Видишь, я не мог сказать тебе, где я. Я хотел сделать это. Думал об этом и хотел сделать это все время после того, как сбежал. Но если я дам тебе знать, то семья узнает рано или поздно, где я. Нельзя, чтобы это случилось. Во всяком случае, пока он не станет достаточно взрослым и не сможет сам о себе позаботиться.
Я скучаю по тебе сегодня ночью больше, чем обычно. Я весь разбит внутри. Я не знаю, захочешь ли ты меня когда-нибудь видеть. Я должен верить, что мы будем когда-нибудь вместе, и это будет прекрасно, совсем по-особенному. У некоторых людей есть сумасшедшие надежды и мечты. Вот и у меня тоже. Моя мечта – вырастить этого мальчика, потому что я люблю его и он помогает мне думать о тебе, потому что он как мостик между нами.
Я думаю, что мне обязательно надо поступить так.
И ты поняла бы меня, если бы все знала. Твоя семья никогда не захочет знать всего.
А ты, может быть, захочешь, чтобы я никогда не возвращался.
Я не могла дышать. Я подняла глаза и встретила испытующий взгляд Роана.
– У тебя есть сын? – Он, поколебавшись, кивнул.
Мое сердце сжалось. – Ты мог бы мне сказать об этом.
Он выдержал мой взгляд.
– Я усыновил его.
– Значит, ты знал его мать. Наверно, ты ее любил. Кто она?
– Я не любил ее, – сказал он решительно. – Я жил с ней и ее мальчиком несколько лет. После того, как
