агрессию не только против грузинского народа, но и против США, НАТО и ОБСЕ. И Западные СМИ охотно делают в своих репортажах акцент на российскую агрессию против маленькой беззащитной Грузии. В западных СМИ вновь актуализировался образ России как гегемона и захватчика. Действия России сравнивались с вторжениями СССР в Афганистан, Венгрию и Чехословакию, а сама политика нынешней российской власти трактовалась как сталинская и гитлеровская. Одним словом, «русский медведь снова в полный рост предстал перед Западом.[211] При этом репортажи из зоны конфликта стали выходить в эфир только после того, как РФ ввела войска в Южную Осетию. Получается, что ни обстрел, ни разрушение Цхинвала грузинской артиллерией мировую прессу не заинтересовали.
Западные средства массовой информации допускали прямые информационные подлоги. Мировые масс-медиа крайне тенденциозно подавали материал о конфликте, не гнушаясь прямой фальсификацией. Россия преподносилась как агрессор, а Грузия — как «маленькая свободолюбивая страна», под руководством своего прозападного руководителя героически сопротивляющаяся агрессии. Любые попытки издожить события с позиций России и Южной Осетии пресекались. Достаточно вспомнить нашумевшее интервью двух осетинок на канале «Fox», где им просто не дали говорить, как только стало ясно, что они будут благодарить Россию за защиту.[212] Мир смотрел на конфликт исключительно глазами Тбилиси.
Стремление говорить на языке Запада о происходящем в Южной Осетии не срабатывало так, как воспринималось, например, в случае с Косово. Причина проста — в распоряжении России нет того политико-информационного инструментария, которым располагают Соединенные Штаты и государства Западной Европы. США обладают достаточным политическим влиянием, чтобы превратить собственную версию событий в доминирующее общественное мнение и, главное, мнение международного сообщества.[213] Си-эн-эн называют «информационным чудом XX века», которое по степени влияния на аудиторию не имеет себе равных в области мировых масс-медиа. Компания также занимает лидирующие позиции по охвату зрительской аудитории. Это американский и международный спутниковый канал, первым в мире начавший круглосуточную трансляцию новостей практически в режиме реального времени. Многие эксперты указывают на факты преподнесения информации при освещении военного конфликта в Южной Осетии в «нужном ключе». Си-эн-эн показывала картинку российского телеканала «Раша туцей», с демонстрацией горящего города Цхинвал после его обстрела грузинской артиллерией, установками «Град» и бомбардировки авиацией, а диктор объяснял, что на экране город Гори, уничтоженный российской армией.[214] Правда, позже последовало объяснение, что произошла ошибка, но сделано это было мимоходом, а кадры горящего якобы грузинского города все повторялись и повторялись, об ошибке при этом даже не упоминалось.
Организованные против России информационные операции проводились в полном соответствии с концепцией так называемой информационной войны третьего поколения, основанной на эффектах. Наиболее яркое и понятное определение информационной войны третьего поколения дал российский премьер В. Путин: «Когда постоянно повторяют заклинания о “грузинском демократическом государстве”, означает ли это, что, по стандартам США, в демократическом государстве позволено зверски расправляться с мирным населением, которое оно считает своим собственным, лишь потому, что оно “демократическое”».[215]
В сфере кибератак грузинская сторона также напала первой. 8 августа, одновременно с обстрелом Цхинвали, значительная часть юго-осетинских сайтов подверглась хакерским кибератакам. Нападению подверглись также российские СМИ, в частности вещающий на английском языке телеканал «Russia Today». Ответные шаги со стороны России не заставили себя ждать: были взломаны сайты президента Саакашвили, парламента Грузии, правительства, МИД. Грузинские сайты атаковались в основном из Москвы и Санкт- Петербурга. На устранение последствий каждой хакерской атаки уходит порядка двух часов.[216]
Обе стороны — и Грузия, и Россия — широко использовали дезинформацию с целью посеять неверие в собственные силы, преуменьшая потери своих войск и преувеличивая потери противника. В течение первого дня Россия передавала свои телесюжеты на грузинские каналы, но к середине дня Грузия прекратила вещание из России. Публикации в открытых средствах массовой информации имели явно выраженное противоположное значение. Грузинская сторона завышала потери своих самолетов. 11 августа грузинские военные объявили, что они оставили город Гори. Уже в среду на митинге перед зданием парламента в Тбилиси президент рассуждал о происходящем как о большом успехе: «Мы маленькая страна, у нас маленькая армия, но мы нанесли большие потери российской армии. Они пытались уничтожить нас, но они получили 400 трупов, 21 уничтоженный самолет, которые были сбиты примитивными средствами».[217] Но в подтверждение не было представлено никаких документальных видеоматериалов. На митинге 14 августа Саакашвили заявил, что в Грузию пришли 1200 российских танков. Это полная чушь. Согласно фланговым лимитам ДОВСЕ, суммарно в Ленинградском и Северокавказском военном округах может находиться не более 1300 танков.
Эта хорошо скоординированная «информационная агрессия» достигла своей цели, по крайней мере, в отношении населения Грузии. Если к началу 2007 г. лишь каждый четвертый грузин выступал в поддержку войны, то к ее началу (середина июля 2008 г.), согласно опросам, уже свыше 80
Грузинские средства массовой информации изо дня в день внушали своим гражданам, что их армия, «закаленная в боях с Ираком», имеет «всесторонний, богатый опыт» и что президент Саакашвили «обладает полководческим талантом». Грузинские и западные СМИ умышленно искажали данные своей разведки о силе российской армии» и слабости «полувоенных-криминальных» структур Южной Осетии. Сознательно недооценивая в публичных выступлениях такие, казавшиеся в итоге решающими, факторы, как недостаточный профессионализм и морально-волевые качества грузинских военнослужащих. Однако следует отметить, что Грузия сумела сохранить полную неопределенность информации о своих потерях в ходе войны.
Анализ материалов западных СМИ за период подготовки грузино-югоосетинской операции позволяет сделать вывод, что теле- и радиокомпании, газеты и глобальная система Интернет активно участвовали в информационной кампании против России. Главная цель этой кампании на стратегическом уровне заключалась в том, чтобы побудить мировое общественное мнение как минимум не препятствовать вооруженному вторжению Грузии в Южную Осетию, а как максимум — обеспечить широкую общественную поддержку грузинского руководства. Кроме того, необходимо было нейтрализовать влияние России, проводившей миротворческую операцию. На конкретном примере августовских событий на Кавказе было продемонстрировано, что в разработанной на Западе концепции информационной войны значительное внимание уделяется распространению по информационным каналам противника (России) и в мировом информационном пространстве дезинформации или тенденциозной информации с целью воздействия на общественное мнение, выгодное для воздействующей стороны.
Под информационным прикрытием грузино-осетинской войны решаются далекие, даже географически, вопросы. Подписывается договор о размещении элементов ПРО с Польшей и резко критикуется российская инициатива по довооружению Балтфлота ядерным оружием. При подписании договора по ПРО с Польшей вопрос защиты от возможного ракетного нападения со стороны Ирана даже не поднимался, столь удачным был внешнеполитический контекст войны на Кавказе.
Одним из промежуточных результатов осмысления августовских событий в Южной Осетии стало то, что некоторые ведущие западные политики и эксперты вдруг заговорили об истории — не как о заоблачных высотах, а как о злободневности. У всех на слуху фраза Кондолизы Райс, прозвучавшая 18 сентября 2008 г. в Фонде Маршалла в Вашингтоне: «Ставшие анахронизмом демонстрации Россией своей военной мощи не смогут повернуть историю вспять».[218] Но госсекретарь США после Цхинвали не первая заговорила об истории. К примеру, еще 21 августа «The Financial Times» написала: «Порой малозначительные события предвещают большие перемены. Одним из таких событий может стать грузинское фиаско. Оно возвещает конец эпохи, наступившей после холодной войны… Оно означает нечто гораздо более важное: возвращение истории».
Даже приведенные выше цитаты (а высказываний на тему «поворота истории» было множество) демонстрируют, что в мире началась борьба за придание глобального смысла образу кавказских событий,
