– После того как станет слишком темно, чтобы продолжать охоту, – так же тихо отозвался Шон. – Значит, минут через пятнадцать – двадцать.
Львица, видимо, услышала их голоса и снова зарычала, только теперь в ее рыке слышалась угроза.
– Ну и нахальная же ведьма! – с уважением заметил Шон. – Настоящая скандалистка.
– Заткнитесь, вы! – огрызнулась на него Клодия. – Она же нас учует.
– Ха, да теперь она уже и так знает, что мы здесь, – ответил Шон, а потом вдруг громко крикнул: – А ну, проваливай, ты, глупая старая сучка! Отправляйся-ка лучше к своим малышам!
Клодия вырвала руку из его пальцев.
– Черт вас побери! Мы же все погибнем из-за вас!
Но громкий человеческий голос встревожил кошку, и на несколько минут в зарослях снаружи воцарилась тишина. Шон взял короткую уродливую двустволку, прислоненную к стене рядом с ним, и положил ее на колени. Он открыл затвор своей «Нитро-Экспресс-577» и вытащил из обоих стволов два толстых латунных патрона, заменив их двумя другими, которые вытащил из специальных петель над левым карманом куртки. Эта смена патронов была его маленьким суеверным ритуалом, который он всегда совершал перед началом охоты.
– А теперь послушай меня, Капо, – обратился он к Рикардо. – Если мы без очень уважительной причины прикончим эту старую шлюху, то министерство охоты отберет у меня лицензию. «Уважительная причина» – это когда, например, она отгрызет кому-нибудь руку, но никак не раньше. Ты меня слышишь?
– Слышу, слышу, – кивнул Рикардо.
– Ладно, тогда имей в виду: стрелять только по моей команде, или, клянусь Богом, я сам тебя пристрелю.
В полумраке они обменялись улыбками, и Клодия вдруг осознала, что эти двое просто перешучиваются, каким бы невероятным это ни выглядело. Два старых олуха на самом деле забавляются.
– К тому времени, когда Джоб подгонит машину, темно будет хоть глаз выколи, и к самому скрадку ему будет ее не подвести. Нам придется идти к ней до берега реки. Ты, Капо, пойдешь первым, следом за тобой Клодия, а последним буду я. Держитесь вместе и, что бы ни случилось, ни в коем случае не бегите! Заклинаю вас всеми святыми: ни в коем случае не бегите!
Тут они снова услышали львицу, мягко крадущуюся вокруг скрадка. Она еще раз зарычала, и почти тут же в ответ на ее рычание послышалось рычание другого зверя, по-видимому, находящегося по другую сторону скрадка.
– Ну, кажется, вся шайка в сборе, – заметил Шон. Очевидно, звуки голосов и рык старой львицы привлекли внимание остальных членов прайда, и теперь началась охота на охотников. Их укрытие превратилось в западню. Стало совершенно темно. От заката осталось лишь едва различимое багровое свечение над западным горизонтом.
– Где машина? – прошептала Клодия.
Шон ответил:
– Сейчас будет. – Затем, совершенно неожиданно, рявкнул: – Ложись! Все на пол!
И хотя Клодия не услышала снаружи ничего особенного, она мигом оставила полотняное кресло и растянулась на земляном полу.
Львица снова подкралась к передней стенке – почти бесшумно – и теперь с яростным ревом бросилась на нее, раздирая преграду передними лапами. Клодия вдруг с ужасом осознала, что сейчас львица окажется прямо на ней.
– Не поднимайте голову! – крикнул Шон и вскинул двустволку как раз в тот момент, когда стенка наконец не выдержала.
Раздался выстрел, оглушивший и ослепивший, как лампа-вспышка, всех троих.
«Он ее прикончил». – Несмотря на всю ненависть, которую испытывала к этому кровавому спорту, Клодия ощутила какое-то виноватое облегчение, но ненадолго. Выстрел лишь ошарашил кошку и отпугнул ее. Клодия услышала, как та со злобным ворчанием ныряет в соседние кусты.
– Вы промахнулись, – тяжело дыша, укоризненно заметила она. В ноздрях у нее все еще стоял запах горелого пороха.
– А я и не собирался в нее стрелять. – Шон переломил ружье и перезарядил его, вытащив из петель на груди новые патроны. – Просто дал предупредительный выстрел у нее над ухом.
– Машина приближается. – Рикардо говорил совершенно спокойно и невозмутимо. В ушах у Клодии все еще звенело от грохота выстрелов, но теперь и она услышала далекий гул дизеля «тойоты».
– Должно быть, Джоб услышал выстрел. – Шон поднялся. – Приехал раньше времени. Ладно, приготовьтесь, сейчас пойдем к машине.
Клодия с облегчением встала и, поскольку скрадок не имел крыши, поверх невысокой травяной стены окинула взглядом окружающие их зловещие заросли. Она вспомнила путь, который им предстоит пройти до русла пересохшей реки, служившего дорогой для машины. Чтобы оказаться в безопасной «тойоте», придется пробираться по ночной чащобе едва ли не четверть мили. При этой мысли она сразу упала духом.
В кустах, всего в каких-нибудь пятидесяти ярдах от них, снова зарычала львица.
– Все ей неймется, – усмехнулся Шон и, взяв Клодию под локоть, повел ее к выходу. На сей раз она не попыталась высвободиться, а, напротив, с удивлением поняла, что буквально вцепилась в его руку.
– Возьмитесь за пояс Капо. – Он мягко разжал ее пальцы и положил ее ладонь на ремень, опоясывающий талию отца. – Держитесь крепче, – велел Шон. – И помните: что бы ни случилось, ни в коем случае не бегите. Они мгновенно набросятся на вас. Как кошка бросается на мышь – это инстинкт, и они просто не могут удержаться.
Шон включил фонарь. Это был большой черный «Мэглайт», но на фоне окружающих мрачных зарослей даже его мощный луч казался желтым и каким-то жалким. В свете фонаря в темных кустах сразу стал заметен отблеск множества глаз, сверкающих, как грозные звезды, и невозможно было сказать, какие из них принадлежат львятам, а какие взрослым львицам.
– Вперед, – негромко скомандовал Шон, и Рикардо двинулся по узкой неровной тропинке, а Клодия поплелась за ним.
Шли они очень медленно. Рикардо, с его более легким ружьем, шел первым, а тыл прикрывал Шон с фонарем и мощной двустволкой.
Каждый раз, когда среди окружающей тьмы в луче фонаря в очередной раз вспыхивали кошачьи глаза, они оказывались все ближе и ближе, пока наконец Клодия не начала смутно различать очертания тел их обладателей. Они казались бледными, как мотыльки, очень подвижными и беспокойными. Обе львицы кружили вокруг охотников, мягко пробираясь через заросли кустарника, и, не сводя с людей пристальных взглядов за исключением тех моментов, когда мощный поток света ударял им прямо в глаза, подбирались все ближе и ближе.
Тропинка была неровной, со множеством кочек и – о Господи! – такой длинной… Каждый шаг был для идущей следом за отцом и то и дело спотыкающейся Клодии сущей пыткой нетерпения. Она не смотрела под ноги, поскольку невольно искала взглядом те бледные кошачьи силуэты, что кружили вокруг них.
– А вот и наша скандалистка! – тихо предупредил Шон, когда старая львица наконец снова набралась смелости и бросилась на них из мрака ночи, как паровоз. Из глотки ее рвалось оглушительное рычание, а хвост хлестал по бокам подобно кнуту из гиппопотамовой кожи. Они сбились в кучку, и Шон направил на несущуюся на них хищницу луч фонаря и ружье.
– В сторону! – крикнул он Клодии. – Уйди с ее дороги!
А львица тем временем, не сбавляя хода, мчалась на них, прижав уши. В разинутой пасти были видны длинные желтые клыки и розовый язык.
– Ага, старая ведьма! – вдруг взревел Шон. – Ну сейчас-то уж я точно отстрелю твою дурацкую башку!
Она остановилась в самый последний возможный момент, затормозив передними лапами футах в десяти от людей так, что в свете фонаря они даже увидели, как поднялось облачко пыли.
– Вали отсюда! – резко приказал львице Шон. Она недоуменно подняла уши, развернулась и послушно потрусила обратно в лес.
– Это была просто проверка на всхожесть, – усмехнулся Шон. – Ей было интересно, кто – кого.
– А откуда вы знали? – Собственный голос показался Клодии каким-то хриплым и визгливым.
