повеселиться. Скоро у нее в Генуе появился друг весьма привлекательной внешности. Появление его было для Этьена неожиданностью и нельзя сказать — приятной. Может ли он теперь доверять Эрминии, как прежде?
Эрминия познакомилась с Маурицио, когда он еще ходил в военной форме, только что уволился из армии, где служил пехотным лейтенантом. Маурицио вернулся из армии недовольный и не собирался скрывать недовольства. Он был напичкан идеями мелкобуржуазного анархизма, хотя горячо уверял Эрминию, что является убежденным последователем Грамши, Террачини и Тольятти.
Несмотря на три ранения, его наградили скупее, чем других, и отпустили из армии, так и не присвоив чина капитана, который он, если ему верить, давным-давно заслужил. А все потому, что Маурицио отказывался хвалить фашистов, чаще ругал их.
Маурицио работал в генуэзском порту стивидором, то есть ответственным за укладку грузов. Он распоряжался на причале, зычным командирским голосом подавал команды крановщикам и всем, кто попал под его начало. Он единолично решал, какой груз, в какой трюм и в какой очередности загружать. О, это большое искусство! Стивидор должен учитывать и тоннаж, и тару, и габариты, и характер груза. Он не смеет забывать об остойчивости судна. А если не весь груз следует в конечный порт, будет партиями разгружаться по пути следования? И это должен предусмотреть стивидор, он отвечает за то, чтобы центр тяжести судна опасно не сместился. Он обязан предвидеть, как грузы будут вести себя при самом сильном шторме, при боковой и килевой качке. Стивидор — единственный человек, который, помимо капитана и его первого помощника, досконально знает содержимое трюмов, знает, какой именно груз, укрытый непромокаемым брезентом и привязанный, находится на палубе.
Маурицио был недоволен тем, что Эрминия оставила мальчика у стариков. Она оправдывалась: кто же знал, что кровавый карлик Франко подымет мятеж и что мальчонка останется у него в заложниках? Маурицио поставил фотографию Гарсиа на полочку у зеркала, перед которым брился, причесывался. Маурицио твердо решил, что поедет за мальчиком в Альмерию. К тому же у него бесплатный билет туда и обратно на любой пароход, совершающий навигацию в порты Испании. Гарсиа пора учиться итальянскому, даже азбуки не нюхал, как же он поступит в генуэзскую школу?! Этьен знал со слов Эрминии, что Маурицио в мыслях и чувствах сильно привязан к Гарсиа, она бесконечно благодарна Маурицио и готова простить ему за это и некоторое легкомыслие, и компанию портовых дружков, сидящих под винными парами, и бахвальство. При первом знакомстве Маурицио не понравился Этьену. Больше всего он боялся, что бывший лейтенант станет болтать лишнее собутыльникам. Но Эрминия божилась и клялась, что ему особенно и болтать-то не о чем. Конечно же, он может что-нибудь насочинить, расхвастаться — не случайно он любит читать книжки, где полно вранья. Послушать Маурицио, когда он размахивает своими ручищами и фантазирует, так он вот-вот слетает на Луну, а потом поселится на Северном полюсе с Нобиле и с белыми медведями. Но что касается дела…
О содержании трюмов и о грузах на палубе, тщательно укрытых брезентом, он говорит только ей, Эрминии, и не знает, кому она передает все эти сведения.
— Пусть меня Иисус с пресвятой матерью лишат благословения, если я расскажу ему, кто вы и откуда.
— Ну, а если, не дай бог, его схватят черные рубашки?
— Лучше бы этого не случилось, — глубоко вздохнула она. — Характер у моего жениха, скажу откровенно, мягче, чем каррарский мрамор. В крайнем случае пострадаю сама. А у меня характера хватит на обоих…
В порту по-прежнему деловая сутолока и толчея. А Этьен смотрел на ближний причал, на товарную станцию, на другие пристани.
«В сущности говоря, здесь проходит сейчас линия фронта, хотя не слыхать ни перестрелки, ни канонады. Сижу на самом что ни на есть переднем крае. А лавка Эрминии — не что иное, как хорошо замаскированный наблюдательный пункт», — подумал Этьен и тут же снова углубился в записки летчика- испытателя, которые не выпускал из рук.
Он так увлекся книгой, что потерял точное представление о времени. Но нельзя сидеть здесь весь день с книгой в руках и с кульком винограда, не привлекая к себе ничьего внимания! Он слишком хорошо одет для того, чтобы так долго торчать без дела возле причалов.
С набережной пора ретироваться, он уже поймал на себе несколько излишне любопытных взглядов. Этьен отдал кулек с виноградом маленьким голодранцам, которые бегали взапуски между платанами, и зашагал прочь.
24
Этьен решил поискать приют в дешевом отеле. Может, там нет слежки. Он предусмотрительно нанял таксомотор; не потому, что отели далеко от порта — они совсем рядом, — а для того, чтобы в случае надобности сразу уехать.
Он изрядно поколесил по городу, прежде чем остановился у плохонького отеля «Аурелио». Портье встретил его с приторной любезностью, как это и полагается портье пустующей гостиницы, заинтересованной в хорошем постояльце.
Но смотрел портье на Этьена не только предупредительно-вежливо, но откровенно изучающим взглядом. Такое выражение лица бывает, когда с трудом узнают старого знакомого.
Этьен догадался — сличает его внешность с уже виденной фотографией или перебирает в памяти загодя сообщенные ему приметы.
— Синьор хочет принять ванну? Приготовят быстро. Ванна рядом с вашим номером, в коридоре.
— Разве я так грязен, что мне нужно срочно выкупаться?
Портье смутился и тут же пригласил пообедать в ресторанчике при отеле. Но время-то еще не обеденное.
«Старается задержать меня в гостинице».
— А телефоны в номерах есть? — спросил Этьен, уверенный, что в захудалом «Аурелио» телефонов нету.
— Только здесь, внизу…
Этьен сокрушенно развел руками:
— Вынужден отказаться от ваших услуг. Мне нужно звонить ночью в несколько городов…
Он вышел из «Аурелио» и сел в таксомотор, который его поджидал.
Портье выбежал следом, и Этьен увидел в зеркальце — тот стоит на тротуаре, всматривается в номер автомобиля и шевелит губами, отпечатывая на них цифры.
Этьен отпустил автомобиль на другом конце города и просидел часа полтора в пустынном сквере все с той же книжкой в руках, прежде чем решился пойти назад, в сторону порта.
Траттории напоминали о себе дразнящими аппетитными, сытными запахами. В обеденный час запахи еды всегда сопровождают прохожих в южном городе. Этьен отказался от несвоевременного обеда, которым его пытался накормить портье в «Аурелио», но теперь изрядно проголодался.
Он прошагал по знакомой галерее и снова увидел старичков букинистов. Они сидели у своего лотка с книгами и аппетитно обедали: спагетти, сыр, лук финоккио, бутылочка кьянти. Чувствовалось, живут старички душа в душу — в каждом жесте сквозила взаимная предупредительность. Или старички показались Этьену симпатичными потому, что снабдили его такой желанной книгой?
В скромной портовой траттории обедали докеры, матросы, лодочники, носильщики, крановщики, ломовые извозчики, припортовый люд, сновавший в поисках работы.
Он уселся в дальнем углу у окна и поглядывал на улицу.
Прошла мимо компания грузчиков, видимо, они тоже спешили в тратторию. Все одеты в робы из мешковины, но не одежда делала их похожими друг на друга — было что-то неуловимо схожее в их походке. Они шли сутулясь и в то же время наклонившись вперед, как бы противостоя невидимой тяжести, оттягивающей назад их могучие плечи и жилистые шеи. Походка людей, чьи спины так часто сгибаются под тяжелой кладью. По-русски — грузчик, по-грузински — муша, по-итальянски — факкино, по-тюркски —
