— Я все цветы люблю, — улыбнулась Катя и взяла из его рук прелестный букет, слегка коснувшись при этом его пальцев и затрепетав от их тепла. Вот так бы и стояла, касаясь этого сильного и необычно смущенного мужчины. Нужно было что-то сказать, и Катерина остановилась на общепринятом, но совсем не отражающем полноты ее чувств, слове. — Спасибо.
— Пожалуйста. Я рад. — Степан продолжал топтаться на пороге. — Все — это хорошо. Но я решил, что одного кактуса в день достаточно.
При этих словах Рыжий так мило покраснел, что Катя улыбнулась уголками губ. Она впервые видела, как ее шеф заливается румянцем.
— Подожди меня внизу, у подъезда. Я только цветы в воду поставлю.
Пока тонкие струйки наполняли хрустальный сосуд, Катя размышляла о том, что, возможно, ее ожидает на предстоящем празднике, а главное — после него.
И готова ли она ко всему этому, возможному?
Присущее ей трезвомыслие победило и в этот раз. В любом случае у нее еще будет время подумать над всем происходящим. Ведь у них со Степаном все только начинается.
Сережа очень серьезно отнесся к предстоящему мероприятию. Мальчик послушно надел новые парадные брючки и рубашку, а затем, посмотрев на Николая, который завязывал перед зеркалом галстук, потребовал и себе такую же «яркую ленточку».
Варя, уже одетая в узкое сапфировое платье с длинным разрезом на одной ноге, лишь вздохнула, и, зная упрямый характер сына, отправилась к соседке за детским галстуком.
Проходя мимо Вяземского, краем глаза она заметила, что движения его пальцев замедлились, а взгляд, наоборот, оживился. Варвара сделала вид, что не заметила интереса в глазах мужа, но к двери пошла уже другой походкой, мысленно потешаясь над собой, поскольку раньше ей даже в голову не могло прийти, так вилять бедрами перед Николаем.
Тот уже несколько раз порывался прижать ее к себе с явными признаками возбуждения, но Варя твердо заявила, что еще ничего не решено, и что она еще думает. Но никакие слова не могли помешать ей желать мужа, а Николаю пожирать ее взглядом. Варвара не знала, сколько времени еще сумеет продержаться.
Наконец, галстуки были завязаны, носовые платки лежали в карманах брюк и в маленькой сумочке Вари. Купив по дороге большой букет цветов, они явились в «Феерию» шумной троицей, благодаря Сергею.
Все тотчас обернулись в их сторону, и Варваре показалось, что она слышит изумленные перешептывания, хотя прекрасно знала, что на таком расстоянии ничего слышать не могла.
Варя твердо решила получить удовольствие от этого вечера, чего бы это ей не стоило. Поэтому поздравила именинника вместе с Николаем и сыном и весело шепнула на ухо любимой подруге, что та выглядит просто умопомрачительно — особенно рядом со Степаном.
Варвара очень надеялась, что Катюше, наконец-то, улыбнется счастье.
Степан немного нервничал, но одновременно радовался, что на такой чудесной вечеринке рядом с ним стоит именно Катя. Невероятно, но за несколько дней эта хрупкая девушка стала для него необходимой. Он места себе не находил, когда Катерина пропадала из его поля зрения.
Поэтому он ухватил ее под руку и почти не отпускал от себя, а для надежности прошептал на ухо:
— Стой рядом и никуда не уходи. Ты же моя пара, не забыла?
— Попробуй тут, забудь. Ты напоминаешь мне об этом каждын пять минут, — Катя посмотрела на него своим серьезным взглядом, изумрудным от его любимого платья, и шепнула в ответ. — Все подумают, что мы на самом деле встречаемся.
— Вот пусть и думают. И завидуют — такая красивая девушка, а не им досталась.
После такого комментария у Кати, видимо, больше не осталось возражений, и она терпеливо стояла рядом, пока Степан принимал поздравления. Кажется, никто не удивился их дуэту.
Вслед за Николаем и Варей пришли Зотов с Тиной, как всегда изысканной и привлекательной. Степан совершенно не ревновал друга к этой эффектной женщине. И это радовало. Но он еще не знал, что удивиться ему сегодня таки придется, и не раз.
— Мой дорогой мальчик! — перед ним вдруг появился огромный букет, из-за которого выглядывало улыбающееся лицо его мамы. — С днем рождения, сынок!
Елена Витальевна поцеловала Степана и украдкой смахнула слезу, а потом он оказался в объятиях отца.
— Вы же завтра собирались вернуться из санатория, — в перерывах между поцелуями родителей пытался вставить слово Степан.
— Я мы решили вот так — неожиданно нагрянуть, чтобы сюрпризом. Ну что, получился?
— Еще какой! — слегка растерянно протянул Степан и почувствовал, как за его спину тихонечко задвинулась Катя.
— Ну, знакомь родителей, — его неугомонная мама принялась внимательно разглядывать толпу гостей.
— С кем? — непонимающе пробормотал Рыжий.
— Хватит притворяться сынок. Мы с твоим отцом уже надеяться перестали, но нам папин тезка уже сообщил, что она здесь.
— Это который еще тезка? — догадка уже созрела в голове Степана, он лишь пока не знал, кого благодарить за мамино любопытство.
— Вольф, конечно же. Он нам еще на улице по секрету сообщил, что ты сегодня со своей девушкой пришел. Не томи, знакомь.
Катерина чувствовала себя маленькой девочкой, прячась за спиной Степана.
Она едва замечала своих подруг, которые стояли рядом, желая поддержать и, возможно, даже защитить в случае необходимости. Как, все таки, хорошо иметь надежных подруг.
Катя ожидала от этого вечера сюрпризов, но неожиданное появление в баре матери ее любимого… Ой!
Господи, конечно же, любимого!
Но если этот горячо любимый ею мужчина будет продолжать стоять молча или, что еще хуже, скажет, что они только друзья, не более того, Катерина точно уволится. Сегодня же вечером. И больше никогда, никогда не посмотрит в сторону мужчин и…
— Мамуля, но ты прекрасно знакома с моей де… невестой.
Невестой!?
Катя на мгновение потеряла слух и поэтому не услышала никаких возражений или возгласов удивления. Видимо, все это таки присутствовало, поскольку глаза гостей стали похожи на блюдца, а рты на букву «О». Очень большую букву.
А потом Степан легко, но настойчиво вытащил ее из-за своей спины и поставил перед собой.
— Прошу любить и жаловать!
Эти слова Катя уже слышала очень отчетливо и даже попыталась выдавить из себя хоть какое-то приветствие.
— Добрый день… вечер…
Она не успела заглянуть в глаза Елене Витальевне, потому что та схватила ее в свои объятия и крепко прижала к необъятной груди.
— Счастье-то какое! Наконец-то мой сын сделал правильный выбор! Андрюшенька, — не выпуская из рук будущую невестку, Степина мама повернула голову к своему мужу, — поздоровайся с девочкой.
Елена Витальевна запечатлела на Катиной щеке поцелуй и отправилась целовать сына, а Андрей Васильевич взял в свою широкую ладонь тоненькие холодные пальцы Кати и сообщил ошарашенной и безмолвной девушке:
— Рад, очень рад. Я уже боялся, что у моего сына напрочь отсутствует здравый смысл в выборе
