— Бабушка, возможно, нам стоит поговорить наедине?
Леди Стокфорд поджала свои аристократические губы в знакомой упрямой манере. Она отрицательно покачала головой, отблеск огня отражался в ее голубых глазах.
— Что бы ты ни хотел сказать мне наедине, я не собираюсь скрывать это от Розочек. И сядьте же наконец, молодой человек. У меня уже затекла шея, глядя на вас.
Вместо того чтобы взять стул, Майкл упал на колено и нежно взял ее тонкую морщинистую руку, ту самую, что трогала горячий лоб маленького мальчика, когда он болел лихорадкой, ту, что обнимала его, когда мать была слишком занята собой.
— Мисс Торн — самозванка, — сдержанно произнес он, — она просто пользуется твоим добрым сердцем.
— Ерунда. Она хорошая, милая девушка. — Губы леди Стокфорд слегка искривились. — Ты должен понимать, почему мне нужна компаньонка — ты и твои братья покинули меня. Что же остается делать старой одинокой женщине?
Угрызения совести сжали сердце Майкла.
— Но ведь можно найти более подходящую спутницу.
Мисс Торн наверняка намерена стянуть все твои богатства.
— Фи! Я имею полное право оставить все мои сбережения, кому пожелаю, — фыркнула она. — И сейчас счастливчиком оказался не ты, Майкл.
— Будь что будет. Но она абсолютно не подходит на роль компаньонки для вдовы маркизы Стокфорд. Она же цыганка.
— Я прекрасно это понимаю. Я сама нашла ее в лагере и благодарю за это Бога. — Ее белесые брови вопросительно сдвинулись. — А ты откуда узнал о ней? Может быть, кто-то из слуг осмелился проболтаться?
— От Брэнда. Он получил письмо от леди Фейвершем.
Все как один посмотрели на графиню. Она виновато опустила взгляд и посмотрела на руки, обхватившие набалдашник трости.
— Оливия, неужели! — воскликнула леди Инид. — Все эти недели я так старалась не проронить ни слова, а ты сама выпустила птичку из клетки! Ты, которая считалась примером осторожности и благоразумия.
— Я подумала, это только к лучшему, если маркиз будет в курсе дела, — натянуто произнесла леди Фейвершем. — В конце концов, лорд Стокфорд — глава всей семьи.
— Мне давно надо было самой все ему рассказать, — с долей осуждения в голосе сказала леди Стокфорд. — Но что сделано, то сделано. — Она вновь повернулась к Майклу:
— В этом письме говорилось, что по происхождению Вивьен благородных кровей. Она попала к цыганам младенцем.
Ах вот какую игру затеяла эта негодяйка. Вскочив на ноги, Майкл шагнул к Вивьен Тори и поднял ее голову, заставляя посмотреть ему прямо в глаза. Нескрываемый интерес сменился таинственным взглядом, неподвластным пониманию Майкла. Она была полна загадок. Загадок, которые он собирался открыть всему миру.
— Значит, отдали цыганам? — передразнил он. — А как похоже на умело спланированную охоту за богатством.
— Это все правда, дорогой. — Бабушка придвинулась ближе; понижая голос до заговорщического шепота. — Она внебрачная дочь мисс Харриет Олторп.
Олторп? Майклу пришлось призадуматься, прежде чем он вспомнил высокую строгую женщину, которая присматривала за ним, пока ему не исполнилось двенадцать и не настало время идти в школу. Она была аристократкой до мозга костей, одна из тех невезучих леди без пенни в кармане, которым приходилось зарабатывать на кусок хлеба. Ничего схожего с пышной и чувственной Вивьен Торн.
— Но мисс Олторп была голубоглазая, с каштановыми волосами, — заметил Майкл, — к тому же у нее были принципы.
Не могу представить, чтобы она ввязалась в какое-нибудь незаконное дело.
Леди Стокфорд фыркнула:
— Конечно, не можешь. Детям всегда трудно представить, что взрослые могут просто потерять голову в порыве страсти.
— Я не об этом, — ответил он, рисуя себе непривычный образ подтянутой пожилой леди, попавшей в сети порочной любви. — Я имею в виду ее характер.
— Ба! Характер. Когда женщина так страстно увлечена, она абсолютно теряет контроль над собой.
— И наверняка она была слишком стара, чтобы выносить ребенка.
Леди Стокфорд добродушно улыбнулась:
— На самом деле она родила Вивьен в тридцать один год.
Озадаченный, Майкл попробовал восстановить в памяти образ мисс Олторп. Эта высохшая истеричная дама была… его возраста?
— Это долгая и грустная история, — вмешалась леди Инид.
— Но ты ее должен знать, — добавила леди Фейвершем.
— Определенно, — сказала леди Стокфорд.
Розочки закивали и зашептались между собой. И бабушка Майкла начала рассказывать эту фантастическую историю о том, как Харриет Олторп родила дочь от никому не известного любовника, который впоследствии отдал дитя цыганам.
Майкл не верил ни единому слову. Вполне очевидно, что каким-то образом Вивьен Торн узнала о связи Харриет Олторп с его семьей и, удачно использовав историю, внедрилась в этот дом. Стоит отдать должное ее умственным способностям.
— Мелодраматическая чушь, — отрезал Майкл, когда леди Стокфорд закончила. — Письмо было явно фальшивое.
— Тогда я тебе его покажу, — сказала бабушка. — Оливия сохранила письмо и завтра его принесет.
Леди Фейвершем кивнула:
— Сам убедишься, что оно настоящее.
— Уверен, что письмо на самом деле выглядит настоящим.
Цыгане профессионалы в подделках и всякого рода обманах.
— Она говорит правду, — внезапно вмешалась в разговор Вивьен Торн, — не нужно ее дразнить.
Майкл обернулся к ней:
— Тебе никто не давал права говорить. Помолчи.
— Нет. Верьте, чему хотите, сэр, но я не замолчу, пока вы проявляете подобное неуважение к пожилым членам вашей семьи.
Она села, держа спину прямо, взгляд ее был дерзким, а жесты высокомерными. Как будто это она была владелицей поместья.
Майкл огрызнулся:
— В таком случае я буду разговаривать с вами, мисс Торн.
Вы неплохо заработали, обманывая мою бабушку.
Ее темные брови взлетели вверх, но, прежде чем она успела сказать хоть что-нибудь вразумительное, Майкл продолжал подливать масло в огонь.
— Скажи мне честно, сколько денег, ты уже вытрясла из моей бабушки?
Вивьен упрямо молчала. Но он заметил виноватый румянец, вспыхнувший на ее прекрасном лице.
— Так сколько? — повторил он угрожающим тоном.
— Десять гиней, — бросила она в ответ, — и еще сотню за каждый месяц, что я нахожусь здесь. Это не мне, а родителям, которые меня вырастили.
В ярости Майкл схватил ее за руку и сдернул с тахты. Она споткнулась, и при этом ее пышная грудь нечаянно коснулась его груди, все тело Майкла обдало жаром. Как же сильно он хотел оттаскать ее за уши; но еще сильнее было желание завести ее в ближайшую спальню, чтобы она познала его как мужчину.
Престарелые женщины энергично защебетали, когда он толкнул извивавшуюся и сопротивлявшуюся
