быстрее, доберусь я по этому тракту до побережья или нет.
– Тракт выведет тебя к прибрежному поселению, что живет во власти морских богов. В сам город даже не заходи, выйди на побережье, там обитают рыбаки. Такие, у кого суда есть, ходят на Остров. Вот среди них и ищи кого-нибудь, кому злато страх затмит да слепым сделает. Тот, возможно, и согласится двух драконов на одном судне переправить на Остров. Может, и к лучшему, нашей земле вас двоих не выносить.
– Ты дело говори, да не заговаривайся, старик, – сердито перебил я его. – Там, где тебе два дракона кажутся, ни одного нет. Ты про золото сказал. У меня вот только ошейник есть, но он серебряный.
Я протянул ошейник старику, чтобы тот на ощупь смог определить его размеры. Юркие пальцы старика пробежались по ошейнику, а потом по моей руке.
– Стало быть, ты его голыми руками держишь? – удивился старик. – И после этого будешь и дальше утверждать, что ты обычный волк?
– Люди придумывают себе иллюзии, – сказал я. – Не мне за них оправдываться. Вода, металл, огонь – все это ничуть не мешает оборотням.
Старик сосредоточенно смотрел в небо, потом снова дотронулся до ошейника.
– С шипами, – проговорил старик. – Тому, кто надел его на тебя, видно, несладко пришлось, когда ты его снял?
– Не твое дело, странник. Ты скажи, хватит мне его, чтобы расплатиться с моряками?
– Чтоб три раза вокруг Острова проплыть, да еще сдача будет, – произнес старик с завистью. – Ты богач. Только лучше будет ошейник обменять на что-нибудь или на куски покромсать. А то, чуть увидят его моряки, так сразу поймут, каков ты. Да еще на тебя же его снова и наденут.
Я подивился сообразительности старика. И как это я сам не догадался? Такой ошейник только на мысль об оборотнях и наводит.
– Вот что, старик, давай сойдем с дороги, я заплачу тебе за подсказку. Сразу разобью его и дам тебе кусочек. Признаюсь, я хоть и могу держать в руках его, да эта дрянь мне покоя не дает. Пойдем.
Я взял старика под локоть и повел к обочине. Отойдя шагов на десять от дороги, я остановился и усадил старика на корягу.
– Здесь мне и дорогу сквозь деревья хорошо видно, и мы в глаза путникам бросаться не будем, – сказал я старику.
Я достал из мешка бурдюк с водой и мясо. Отрезал кусок для старика.
– Мясо? – удивился он. – Давно я его не едал. Нищему старику только кости бросают да корки хлеба. А ты почто возишь с собой печеное мясо, не для путников же случайных?
– Для себя и вожу. Всем надо что-то есть. Я так мясо предпочитаю.
– Сырое мясо тоже иллюзии людей? – спросил старик, вгрызаясь в телятину.
– Ну не совсем, только отчасти.
– Если ты еще скажешь, что в бурдюке у тебя плескается эль, я окончательно разуверюсь во всех людских иллюзиях, – усмехнулся старик.
– Увы, только вода, но зато какая! Из Источника в Бескрайнем лесу, оберегаемом дриадами от праздных людей.
Я потряс бурдюк, слушая, как плещется на дне вода. – Правда, и ее осталось не много. А что касается эля, отец, так скажу тебе сразу, вера людей в то, что оборотни не выносят вина там или пива, неверная на корню. Просто в диких волчьих племенах нет ни того, ни другого. Вот оттого и пошла такая байка. А что до меня, так я совсем не прочь заглянуть в какой-нибудь трактир по дороге и прикупить там кувшин крепкого пива. Да только куда я с этим крокодилом, – я кивнул в сторону угаса. – И платить-то мне было нечем. Но теперь за этим дело не станет, – я покрутил в руках ошейник. – Только как вот его на куски-то разделать? Мечом, что ли, рубить?
– Ты бы лучше в кузню какую заглянул, а то сам только попортишь неумеючи, – сказал старик.
– А вот насчет кузни, так это уже не просто иллюзии. Не хочу я в кузню. Могу, конечно, пересилить себя, но поверь, старик, так мне там муторно делается. Уж лучше я его сам как-нибудь раскурочу. Мне и надо-то лишь шипы пообламывать, а сам ошейник я просто пополам сломаю.
Я осмотрел спайку. Шипы были приклепаны не слишком старательно. Пара из них поддалась сразу сильному нажиму рук.
– На вот, – я положил в ладонь старика два отломанных шипа. – Это плата тебе за помощь.
– Вот в этом я волка узнаю, – усмехнулся старик. – Поскорее избавиться от всего, что ценно.
В лесу затрещали ветки. Я и старик услышали их одновременно.
– Мальчишка мой, что ли, осмелел? – предположил старик.
Я только подивился способностям слепого. Мальчишку я унюхал по запаху, но даже у слепого человека не может быть звериного нюха.
– Может, другой кто? – спросил я исподтишка.
– Может, и другой, – кивнул старик. – По треску веток слышно, что идет легонький человечек, под взрослым ветки трещат иначе. Понашок! – позвал старик. – Иди, не бойся, постреленок.
Вскоре мальчишка вышел, испуганно шарахнулся от угаса, вздумавшего его обнюхать. Старик протянул ему недоеденный кусок мяса.
– На вот, ешь.
Мальчишка выхватил мясо и отбежал немного назад, подальше от Мохха.
