— Я пытаюсь спасти тебя.
Дамон только презрительно фыркнул.
— Пожалуйста, — добавил я.
— Что «пожалуйста»? — Он наматывал цепь на ладонь.
— Позволь мне тебя спасти.
— Прости, ничем не могу помочь. — Он рванул цепи. Двое охранников рухнули на землю.
— Сделай что-нибудь! — рявкнул Джаспер. — Ткни его, пусть он знает свое место.
— Слушай хозяина, — осклабился Дамон, — поступай как человек, ударь меня. Люди ведь не боятся крови?
— Джаспер наклонился и подобрал с пола кол:
— Давай, парень. Ты деньги получаешь. — Он слегка ткнул меня в спину тупым концом кола. Я вскрикнул. Боль ожгла кожу, как будто меня приложили раскаленной кочергой.
Дамон рассмеялся.
Неожиданно Келли откинула полог и сунула голову в палатку.
Я затравленно оглянулся на нее:
— Келли, тебе нельзя здесь находиться!
И она, и Дамон смотрели на меня с большим интересом. А я чувствовал противную слабость. Вербена. Жара. Колья…
И тут Дамон просто-напросто вывернулся из цепей и бросился на Келли. Она закричала, Джаспер дернулся прикрыть ее.
Казалось, время остановилось. Ни секунды не думая, я вонзил кол в живот Дамону. Он рухнул на спину. Из раны лилась кровь.
— Я сказал, пожалуйста, — прошептал я так, чтобы услышал только Дамон. Келли сжалась рядом со входом в палатку и переводила расширившиеся глаза с меня на Дамона.
Дамон захрипел, вытаскивая кол из живота. Потом я услышал слабый сиплый шепот — услышал сквозь крики Джаспера и охранников, которые пытались заковать Дамона обратно.
— Тогда, пожалуйста, пойми, брат, что твой ад даже еще не начинался.
24
Я сбежал к озеру. Звук, с которым кол прорвал плоть Дамона, до сих пор отдавался в ушах. Добравшись до берега, я уставился на свое отражение. Из воды на меня смотрели карие глаза, губы были сжаты в тонкую линию. Рыкнув, я швырнул в воду камень, разбивший отражение на сотню крошечных капель.
Захотелось прыгнуть в воду, переплыть на другую сторону и больше никогда не возвращаться. Дамон может провалиться ко всем чертям, если он так мечтает о смерти. Но как бы я ни хотел его смерти, убить его я не мог. Помимо всего прочего, мы братья, и я хотел — должен был — сделать все возможное для его спасения. В конце концов, кровь — не вода. Я горько рассмеялся, подумав о глубинном значении этой метафоры. Кровь гораздо сложнее, гораздо разрушительнее и гораздо опаснее воды.
Я бросился в грязный песок у края воды и лег, подставившись тусклому ноябрьскому солнцу. Не знаю, сколько я так лежал, пока не почувствовал чьи-то шаги, приглушенные песком.
Я вздохнул. Не знаю, что я надеялся найти у озера, но усевшаяся рядом Келли моментально нарушила подобие мира и покоя в моей душе.
— Все хорошо? — Она бросила в воду маленький камешек, не поворачиваясь ко мне лицом.
— Я… можно я побуду один? Пожалуйста.
— Нет.
Я сел и посмотрел ей прямо в лицо:
— Почему?
Келли сжала губы и наморщила лоб, как будто размышляла над очень сложной проблемой. Потом нерешительно протянула руку и провела изящным пальчиком по моему лазуритовому кольцу.
— У вампира такое же.
Я в ужасе отдернул руку. Как я мог забыть о кольцах?
Келли прочистила горло:
— Этот вампир… он твой брат?
Кровь застыла в жилах. Я вскочил на ноги.
— Стефан! Стой! — Зеленые глаза Келли расширились, щеки пылали. — Пожалуйста. Останься. Я знаю, кто ты, но не боюсь.
Я отступил на шаг, тяжело дыша. Мысли смешались, меня тошнило:
— Как ты можешь не бояться, зная, кто я?
— Ты не чудовище, — просто сказала она, тоже поднимаясь на ноги.
Какое-то мгновение мы стояли, ничего не говоря. Над озером пролетела утка. Где-то в отдалении заржала лошадь. Я почувствовал запах хвои и обратил внимание на то, что Келли вынула из волос вербену.
— Почему ты так говоришь? Мне хватит секунды, чтобы убить тебя.
— Я знаю, — она посмотрела мне в глаза, как будто что-то ища. Душу, например. — Почему тогда не убил? Почему сейчас не убьешь?
— Потому что ты мне нравишься, — сказал я, сам удивляясь своим словам.
По ее губам пробежала улыбка:
— Ты мне тоже нравишься.
— Ты уверена? — Я взял ее руки в свои, и она немного подалась назад. — Когда я к тебе прикасаюсь, ты ведь не знаешь, хочу ли я поцеловать тебя или… или…
— Поцелуй меня, — прошептала она, — не думай о других вариантах.
— Не могу. Я не смогу остановиться.
Келли придвинулась ближе:
— Ты ведь меня спас. Когда твой… брат кинулся на меня, ты ткнул его колом. Собственного брата. Ради меня.
— В живот, а не в сердце, — заметил я.
— Все равно, — она положила руку мне на грудь, как раз напротив сердца.
Я замер, пытаясь не вдыхать ее запах.
Прежде чем я успел что-то сделать, она вытащила из кармана иглу и проткнула себе указательный палец. Я застыл.
Кровь.
Капля крови, как рубин, повисла на пальце.
Господи, кровь Келли. От нее пахло кедром и вином. На лбу выступил пот, стало тяжело дышать, все чувства обострились. Показались клыки. В глазах Келли мелькнул страх.
И в этот момент клыки втянулись. Я отшатнулся назад, задыхаясь.
— Ты не чудовище, — твердо сказала она, — не такой, как он.
Порыв ветра взъерошил волосы Келли. Она вздрогнула, и я притянул ее ближе.
— Может быть, — прошептал я ей в ухо, упиваясь ее горячим запахом. Мои губы были всего в нескольких дюймах от ее шеи. Я не смогу рассказать ей, сколько жизней я отнял, рассказать, что Дамон считает чудовищем меня.
— Он мой брат. Это я виноват в том, что он здесь.
— Хочешь, я помогу тебе освободить его? — Она, кажется, знала, что наш разговор придет к этому.
— Да.
Келли закусила губу и начала наматывать на палец прядку волос.
— Но ты не обязана этого делать. — Я не смотрел ей в глаза и поэтому точно не мог неосознанно
