— Вам помочь, мисс? — произнес голос у нее за спиной.
Это был пожилой продавец. Он бесшумно подкрался к Рите, горя желанием помочь.
— Эта краска разводится водой? — спросила она.
Продавец кивнул.
— Да, она называется водоэмульсионной, — объяснил он. — Но это означает только то, что она на водяной основе. Водой можно ее разводить, мыть кисти.
— Мне нужна темно-зеленая, — сказала Рита, указывая на таблицу. — Примерно вот такая.
— Предлагаю вам вот этот колер, — сказал продавец. — Он называется «авокадо».
— Слишком светлая.
— Вы будете разводить краску водой?
Рита кивнула.
— Тогда она станет еще светлее.
— В таком случае, думаю, я возьму оливковую. Я хочу, чтобы она напоминала защитную.
— Хорошо, — согласился продавец. — Сколько вам нужно?
— Одна банка. Галлон.
— Много вы этим не покрасите. Хотя, если разбавить, станет больше.
Продавец отнес банку к кассе и пробил чек. Рита расплатилась наличными, и продавец положил краску в сумку вместе с прилагающейся бесплатно палочкой для размешивания. На палочке была наклейка с названием магазина.
— Благодарю вас, — сказала Рита.
Она вышла на улицу, держа бумажный пакет в одной руке, сумку с краской — в другой. Прошла вдоль ряда магазинчиков. Воздух был очень холодный. Рита подняла взгляд на небо. Его затягивали черные тучи. Рита обогнула последний магазинчик. Поспешила к машине. Бросила покупки на заднее сиденье, села за руль, захлопнула дверь и завела двигатель.
Полицейский замерз, поэтому его внимание оставалось сосредоточенным. В летний зной, сидя абсолютно без дела, он наверняка начал бы клевать носом, но в такой холод об этом не могло быть и речи. Поэтому полицейский увидел приближающуюся фигуру, еще когда до нее было больше сотни ярдов. Склон холма делал в этом месте перегиб, поэтому полицейский увидел сначала голову, затем плечи, потом грудь. Фигура целенаправленно приближалась к нему, поднимаясь над горизонтом, открываясь все больше и больше, увеличиваясь в размерах. Густые седые волосы, аккуратно подстриженные и расчесанные. Военный мундир. На погонах и петлицах орлы. Полковник. Вместо форменной рубашки и галстука стоячий воротник сутаны. Военный священник. Он быстро поднимался вверх по склону. Голова качалась вверх и вниз в такт шагам. Вместе с ней двигался белый подворотничок. Священник шел очень быстро. Только что не бежал.
Он резко остановился в ярде перед правой фарой полицейской машины. Просто остановился на тротуаре и, вывернув шею, уставился на дом Симеки. Полицейский опустил стекло. Он не знал, что сказать. Какого-нибудь местного жителя он окликнул бы: «Сэр, проходите мимо», причем таким тоном, что других слов больше не потребовалось бы. Но перед ним был священник, к тому же, полковник. Почти джентльмен.
— Прошу прощения? — окликнул его полицейский.
Оглянувшись, полковник обогнул капот машины. Нагнулся. Он оказался очень рослым. Одну руку полковник положил на крышу «Крауна», другую на дверь. Заглянул в опущенное стекло.
— Здравствуйте, — сказал он.
— Чем могу вам помочь? — спросил полицейский.
— Я хочу повидаться с хозяйкой.
— Ее сейчас нет дома, — сказал полицейский. — И у нас возникли кое-какие проблемы.
— Какие проблемы?
— Мисс Симека под охраной. Я не могу вам говорить, почему. Но я прошу вас сесть в машину и показать ваши документы.
Полковник смущенно замялся. Затем, выпрямившись, он открыл дверь и сел в машину. Неуклюже вывернулся на сиденье и сунул руку во внутренний карман пиджака. Достал бумажник. Раскрыл его и вытащил потрепанное удостоверение личности офицера. Передал удостоверение полицейскому. Полицейский изучил удостоверение, сверил лицо с фотографией. Вернул удостоверение и кивнул.
— Хорошо, господин полковник. Если хотите, можете подождать в машине вместе со мной. На улице холодно.
— Да, очень холодно, — согласился полковник.
Однако полицейский заметил, что он, наоборот, даже слегка вспотел. Впрочем, возможно, от быстрого подъема в гору.
— Я так ничего и не могу понять, — заявила Харпер.
Самолет начал заходить на посадку. Ричер понял это по звону в ушах. И по резким разворотам. Пилот военной авиации без стеснения пользовался рулем направления. Гражданские летчики прибегают к нему только в крайнем случае. При использовании руля направления самолет начинает заносить боком, словно машину, которая пошла юзом. Пассажирам это очень не нравится. Поэтому пилоты гражданской авиации совершают повороты, увеличивая тягу двигателей с одной стороны и уменьшая — с другой. В этом случае поворот выполняется плавно. Но военные летчики не заботятся об удобстве пассажиров. Те все равно не купили билеты на свои деньги.
— Помнишь сообщение Пултона из Спокана? — сказал Ричер.
— И что в нем такого?
— Это и есть ключ. Нечто большое и очевидное.
Свернув налево с шоссе, Рита оказалась на своей улице. Полицейская машина снова загородила въезд. Рядом с полицейским кто-то сидел. Рита остановилась напротив своего дома, надеясь, что полицейский поймет намек и освободит дорогу, но тот открыл дверь и вышел из машины, словно намереваясь с ней поговорить. Он прошел к машине Риты, разминая затекшие от неподвижности члены. Положив руку на крышу, полицейский нагнулся. Рита опустила стекло. Заглянув в салон, он посмотрел на сумки с покупками на заднем сиденье.
— Вы купили все, что вам было нужно? — спросил он.
Рита кивнула.
— Никаких проблем?
Она покачала головой.
— Тут один человек хочет с вами поговорить. Военный священник.
— Это он сидит в вашей машине? — спросила Рита, просто чтобы что-то спросить.
Ответ был очевиден. Она заметила воротник сутаны.
— Какой-то полковник, — объяснил полицейский. — Документы у него в порядке.
— Избавьте меня от него.
Полицейский удивился.
— Он приехал сюда из самого Вашингтона. В документах указано, что он служит там.
— Мне наплевать, где он служит. У меня нет желания его видеть.
Полицейский ничего не сказал. Молча оглянулся. Полковник как раз вылез из машины. Выпрямился во весь рост. Направился к ним. Симека не стала глушить двигатель. Открыла дверь. Выбралась из машины. Запахнула куртку, защищаясь от холода, и стала смотреть на приближающегося полковника.
— Вы Рита Симека? — спросил священник, подойдя к ней.
— Что вам нужно?
— Я лишь хотел убедиться, что с вами все в порядке.
— Что вы имеете в виду?
— Как вы приходите в себя после тех неприятностей, что с вами случились.
— Какие у меня были неприятности?
