— Готова? — спросил Ричер.
— Подожди секунду, — ответила она.
Он почувствовал, как ее вес перемещается в его руках слева направо и справа налево: она приноравливалась и готовилась к подъему.
— Ну давай, — наконец сказала Воэн.
Он сделал четыре вещи. Резко поднял ее вверх, воспользовался тем, что на мгновение ее вес стал совсем маленьким, поудобнее перехватил ступни, сделал полшага вперед и выпрямил руки.
Она стала падать вперед и через мгновение коснулась выпуклости цилиндра предплечьями. Пустая конструкция с некоторым опозданием дважды глухо загудела.
— Порядок? — спросил Ричер.
— Я на месте, — ответила Воэн.
Ричер почувствовал, как она встает на цыпочки, поднимает руки и вытягивает их вперед. По его подсчетам, ее ладони должны были находиться на самой высокой части цилиндра. Раздался щелчок — это вышло первое лезвие. Ричер слегка повернул руки, теперь он держал Воэн за пальцы ног. Для надежности. Воэн она потребуется. Он переместился на несколько дюймов вперед. Сейчас она должна была опираться животом о металл цилиндра. Струи дождя заливали Ричера. Он услышал, как она наносит удар ножом. Раздалось протяжное гудение.
— Не получается, — пожаловалась Воэн.
— Сильнее, — посоветовал Ричер.
Она нанесла новый удар, все ее тело содрогнулось, и Ричер затанцевал под ней, помогая сохранить равновесие. Вновь загудела стена.
— Не выходит, — сказала Воэн.
— Сильнее, — повторил Ричер.
Она снова ударила. Гудения не возникло. Лишь легкое металлическое лязганье.
— Лезвие сломалось, — сказала Воэн.
У Ричера начали болеть руки.
— Попробуй другой нож, — ответил он. — И постарайся наносить удар вертикально вниз, хорошо?
— Металл слишком толстый.
— Вовсе нет. Скорее всего, он от старого дерьмового «бьюика». Это все равно что алюминиевая фольга. А у тебя отличное японское лезвие. Ударь посильнее. Кого ты ненавидишь?
— Парня, который подорвал Дэвида.
— Он внутри цилиндра. Его сердце находится по другую сторону металлической оболочки.
Ричер услышал, как щелкнуло лезвие второго ножа. На секунду воцарилась тишина, затем ноги Воэн конвульсивно дернулись, и металл снова загудел.
Только тон у него был другой.
— Лезвие вошло внутрь, — сказала она. — До самого конца.
— Надави на него, — отозвался Ричер.
Он почувствовал, как Воэн перенесла свой вес на деревянную рукоять ножа, сжала ее двумя руками и потянула. И Ричер понял, что металл поддается.
— Нож режет алюминий, — сообщила Воэн.
— Так и должно быть, — ответил Ричер. — Он остановится, когда дойдет до сварного шва.
Через секунду он почувствовал, что тело Воэн стабилизировалось.
— Где остановился нож? — спросил Ричер.
— На самом верху.
— Готова?
— На счет «три», — ответила Воэн. — Один, два, три!
Она рванулась вверх, Ричер изо всех сил помогал ей, толкая кончиками пальцев стопы, и вдруг он перестал ощущать давление. Он упал и откатился в сторону на случай, если она свалится обратно. Однако этого не произошло. Ричер встал и отошел чуть подальше, чтобы видеть Воэн. Она лежала на стене, вытянувшись вдоль цилиндра. Ей пришлось широко развести ноги, обеими руками она крепко держалась за рукоять ножа. Несколько мгновений Воэн отдыхала, а потом переместила свой вес и стала соскальзывать на другую сторону, сначала медленно, потом быстрее, продолжая крепко держать рукоять ножа.
Теперь Ричер видел лишь ее руки, но очень скоро под весом Воэн нож снова начал резать металл, в первые мгновения быстро, а затем медленнее, пока не застрял на следующем сварном шве. По прикидкам Ричера, он должен был находиться пятью футами ниже — стандартный размер крыши автомобиля, минус загнутые фланцы с каждой стороны, что составит около четверти длины окружности основания цилиндра, из чего, в свою очередь, следовало, что расстояние от ступней Воэн до земли примерно четыре фута.
Прыжок с такой высоты должен быть успешным.
Наверное.
Он ждал, кажется, целую вечность, а потом услышал тяжелые удары. Каждый прозвучал дважды: один раз — немедленно, а второй принесло эхо. Ричер закрыл глаза и улыбнулся. Так они уславливались. Она снаружи, стоит на ногах, кости не сломаны.
— Впечатляюще, — заметил Тарман, подошедший на расстояние в десять ярдов.
Ричер обернулся. Старик так и не поднял зюйдвестку. Его прическа была окончательно испорчена. В девяноста ярдах за спиной Тармана неподвижно лежали его люди.
«Четыре минуты», — подумал Ричер.
— Я мог бы повторить то, что сделала она, — заявил Тарман.
— Разве что в своих снах, — ответил Ричер. — Она в отличной форме и обладает изрядной ловкостью. А вы толстый старик. Да и кто вас поднимет? Реальная жизнь не похожа на кино. Ваши парни не придут в себя и не встанут, тряхнув головой. Они еще с неделю проваляются в постелях.
— И вы этим гордитесь?
— Я дал им выбор.
— Вы же знаете, что ваша подруга не сможет открыть ворота. Она не знает комбинацию.
— Где ваша вера, Тарман? Через несколько минут вы увидите мое восхождение.
Ричер напряженно прислушивался к звукам со стороны основной части завода, но дождь все заглушал, шипел в лужах и глухо стучал по металлической стене. Поэтому ничего другого не оставалось, как просто ждать. Ричер встал в шести футах от стены и немного левее того места, где Воэн перебралась на другую сторону. Тарман отошел подальше и продолжал наблюдать за Ричером.
Прошло три минуты. Четыре. Затем без всякого предупреждения через стену перелетел длинный парусиновый ремень и приземлился в четырех футах справа от Ричера. Этими ремнями фиксировались разбитые машины, привезенные на прицепах-платформах. Воэн доехала на одном из «тахо» до офиса службы безопасности, нашла там ремень нужной длины — они грудой лежали возле двери — и утяжелила его конец, привязав к нему кусок трубы. Ричер представил себе, как она вернулась, остановилась в двадцати футах от стены, раскрутила ремень, как ковбой лассо, выбрала подходящий момент и запустила его через стену.
Ричер вытащил обломок трубы и сделал большую двухфутовую петлю. Затем он намотал ремень на правую руку и подошел к стене. Дважды ударил по ней ногой, вставил стопу в петлю и стал ждать. Он представил, как Воэн закрепила ремень на крюке заднего бампера «тахо», села за руль, выбрала привод на все четыре колеса для лучшего сцепления с землей и поставила машину на первую передачу, чтобы исключить рывки. Ричер на этом настоял. Он не хотел, чтобы ему оторвало руки, когда Воэн нажмет на газ.
Ричер ждал. Наконец ремень натянулся и задрожал. Он почувствовал, как сдавило его правую руку, и перенес вес на ногу в петле. Ремень на стене натянулся. Трение мешать не будет. Мокрая парусина по гладкому от дождя металлу. Парусина слегка растянулась. Потом Ричер ощутил сильное давление на стопу и в следующее мгновение поднялся в воздух. Он двигался очень медленно, примерно двенадцать дюймов в секунду. Меньше мили в час. Смешная скорость для восьмицилиндрового двигателя «тахо». Ричер представил, как Воэн сидит за рулем и сосредоточенно смотрит вперед, а ногой едва-едва давит на педаль
