Она выслушала ответ, поглядывая то влево, то вправо, а потом сказала:
— Имя нам неизвестно.
Ей задали еще один вопрос, Воэн посмотрела вправо и ответила:
— Я не знаю, светлые у него волосы или темные. У нас есть только черно-белая фотография.
Наступила пауза. Ричер увидел, как Воэн зевнула. Она устала. Она работала всю ночь. Воэн отодвинула трубку от уха, и до Ричера донесся стук клавиатуры в далеком полицейском участке. Возможно, в Денвере или Колорадо-Спрингсе. Потом вновь зазвучал голос, Воэн прижала трубку поплотнее, и больше Ричер ничего не услышал.
— Благодарю, — наконец сказала Воэн, повесила трубку и обернулась к Ричеру. — Нечего докладывать. Очевидно, из Диспейра им не звонили.
— Смерть по естественным причинам, — кивнул Ричер. — Они согласны со мной.
Воэн покачала головой.
— Они должны были позвонить в любом случае. Необъяснимая смерть под открытым небом — это вопрос, который находится в юрисдикции штата. Из чего следует, что информация должна была сразу оказаться в их системе.
— Так почему же они ничего не сообщили?
— Понятия не имею. Но это уже не наша проблема.
Ричер уселся за соседний письменный стол — обычный предмет мебели для государственных учреждений, со стальными ножками и тонкой столешницей из фибролита, ламинированного пластиковой имитацией розового дерева. Между ножками также имелась панель и стойка с тремя ящиками, прикрепленная к правой ножке. Кресло на колесиках было обито серым твидом. Мебель в военной полиции была другой, с виниловым покрытием. Письменные столы — из стали. Ричеру довелось сидеть за дюжинами таких столов в самых разных частях света. Вид из окон поражал разнообразием, но письменные столы оставались неизменными. Как и их содержимое. Папки с досье на мертвых и исчезнувших людей. О некоторых скорбели, о других — нет.
Ричер подумал о Люси Андерсен, которую друзья прозвали Везунчиком. Вспомнил, как она сидела прошлым вечером в кафе, нервно сжимая и разжимая кулаки. Он посмотрел на Воэн и сказал:
— В каком-то смысле это наша проблема. Кто-нибудь наверняка тревожится о пропавшем парне.
Воэн кивнула и опять взяла в руки справочник. Ричер видел, как она переворачивает страницы от «К» (Колорадо, полиция штата) к «Д» (Диспейр, полицейский участок). Она набрала номер, и Ричер услышал в трубке громкий голос, словно физическая близость усиливала электрический ток в проводах. Воэн повторила ту же легенду о пропавшем мужчине: белый, около двадцати лет, рост пять футов восемь дюймов, вес сто сорок фунтов, имя неизвестно, как и цвет волос, потому что в ее распоряжении есть лишь черно-белая фотография. После короткой паузы последовал столь же короткий ответ.
Воэн повесила трубку.
— Им нечего сказать, — сообщила она. — Они никогда не видели такого парня.
Глава
19
Ричер сидел неподвижно, а Воэн переставляла вещи на своем столе. Она выровняла клавиатуру, потом монитор, задвинула за него телефон и успокоилась только после того, как все линии стали параллельными или образовали прямые углы. Затем она убрала карандаши в ящики и стряхнула ладонью пыль и крошки с поверхности стола.
— Следы носилок, — сказала она.
— Я знаю, — кивнул Ричер. — Если бы не они, я мог бы рассказать, что произошло.
— Если это следы носилок.
— А что еще это может быть?
— Ничего другого мне в голову не приходит. Старомодные носилки с маленькими подпорками, а не колесами.
— Зачем же мне придумывать что-то еще?
— Чтобы привлечь внимание.
— Я не люблю внимание.
— Все любят внимание. В особенности вышедшие в отставку полицейские. Это известная беда. Ты пытаешься снова стать участником расследования.
— И ты будешь так себя вести, когда выйдешь в отставку?
— Надеюсь, что нет.
— Вот и я тоже.
— В таком случае что происходит?
— Может быть, тот парень был местным, — предположил Ричер. — Они знали, кто он такой, значит, он не мог оказаться пропавшим мужчиной, о котором ты им рассказала.
Воэн покачала головой.
— Все равно это странно. О любой необъяснимой смерти под открытым небом необходимо докладывать коронеру штата. И это должно быть отражено в компьютерной системе штата. Обычная статистика. Полиция штата должна была сказать: ну да, мы слышали, что в Диспейре нашли мертвеца сегодня утром, может быть, вам стоит на него взглянуть.
— Но они ничего такого не сделали.
— Потому что из Диспейра им никто не звонил. Проклятье, что они делают с трупом? Там нет морга. Даже подходящего холодильника, насколько мне известно. В том числе для хранения мяса.
— Значит, они делают с ним что-то другое, — сказал Ричер.
— Например?
— Скорее всего, хоронят.
— Но он не был жертвой несчастного случая на шоссе.
— Возможно, они хотят что-то скрыть.
— Но ты же сам говорил, что он умер своей смертью.
— Верно, — кивнул Ричер. — Он слишком долго блуждал в зарослях. Может быть, дело в том, что полицейские выгнали его из города и теперь им стыдно. Если, конечно, они еще способны испытывать стыд.
Воэн снова покачала головой.
— Они не выгоняли его из города. Мы не получали звонка. Они всегда нам звонят. Всегда. Потом довозят человека до границы и оставляют. На этой неделе это были ты и девушка. И все.
— А они никогда не вывозят их на запад?
— Там ничего нет. Ничейная земля.
— Может, они просто не торопятся и звонок последует позже.
— Едва ли, — возразила Воэн. — Ты находишь мертвеца и сразу одну руку кладешь на пистолет, а другую — на рацию. Ты просишь поддержки, вызываешь «скорую помощь» и коронера. Один, два и три. Все делается совершенно автоматически. И здесь, и там.
— Или они не такие профессионалы, как вы.
— Тут дело не в профессионализме. Тут дело в том, что кто-то прямо на месте решил нарушить процедуру и не звонить коронеру. А на это должна существовать серьезная причина.
Ричер промолчал.
— Возможно, полицейских там не было. Возможно, его нашел кто-то другой.
— Гражданские не возят носилки в своих машинах, — заметил Ричер.
Воэн рассеянно кивнула и встала.
— Нам надо уйти отсюда до того, как придет дневная смена, — сказала она. — И начальник.
— Ты не хочешь, чтобы тебя видели со мной?
— Есть немного. И еще меня смущает тот факт, что я не знаю, как поступить.
