Дженни увернулась от чего-то, что пыталось, ее удержать, и упала на колени. Ее мысли путались. Должно быть что-то, какая-то возможность помочь…
На самом деле она поняла по его лицу, что уже слишком поздно.
Сумеречные люди кружились вместе со стремительной темнотой и леденящим ветром. Дженни посмотрела на этот вихрь и попыталась поставить Джулиана на ноги.
Потом к ней потянулись руки. Руки друзей помогли ей поднять Джулиана. А потом Дженни побежала, они все побежали, неся на руках Джулиана.
Холодный ветер хлестал по спине, ледяной вихрь схватил за лодыжку. Но Майкл держал дверь открытой. Через порог переступили Саммер, Зак, потом Одри, она сама, Том, Ди и Джулиан. Она почувствовала сопротивление, силу притяжения, из-за которой потеряла равновесие, споткнулась и упала на колени.
Холл казался слишком тесным. Всем места не хватало, особенно с Джулианом, который оказался очень тяжелым. Телефонный столик валялся в стороне. Ребята упали один на другого.
– Уйдите с дороги! Надо закрыть дверь! – крикнула Ди.
Все перепуталось. Одри поползла куда-то в сторону. Дженни тоже попыталась отползти, волоча за собой Джулиана, Том поднял телефонный столик и бросил его в сторону гостиной.
Ди ногой захлопнула дверь как раз в тот момент, когда смерч добрался до нее.
– А что делать с кругом? – прокричал Майкл. – Где нож?
Дженни помнила, что нож у нее, но не могла двигаться проворно. Майкл схватил что-то с пола. Это был фломастер, фломастер, который Дженни использовала, чтобы нарисовать круг. Быстрым движением он перечеркнул круг. Крест выглядел как руна Наутиз.
– Тебе не надо этого делать, – с трудом произнес Джулиан, его голос был очень далеким. – Они не пойдут за вами. У них больше нет претензий.
Он лежал на спине, глядя в потолок, и держался за грудь, как будто Сумеречные люди вырезали вместо имени его сердце.
Дженни взяла его холодные руки. Такие холодные! Как будто изо льда. Какое бледное лицо, а его красота – как отражение огня в прозрачном льду.
Странно, но в тот момент Дженни показалось, что она увидела в его глазах все его многочисленные лики. Продавец из магазина «Иные игры». Лесной Царь в белой кожаной тунике и коротких штанах. Киберохотник в стальных доспехах с синей треугольной татуировкой на щеке. Танцор в маске и в черном смокинге.
Как будто каждый из них был гранью кристалла – и только сейчас она смогла увидеть кристалл целиком, понять, что он из себя представляет.
Джулиан, выступающий из тени, мягкий, как сама тень, Джулиан в одежде Зака, угрожающий ей нападением пчелиного роя. Джулиан, надевающий на ее палец золотое кольцо и скрепляющий сделку поцелуем. Джулиан, склоняющийся к ней, когда она спит. Джулиан в «Руднике», неотрывно следящий за ней пристальным взглядом. И его удивительные глаза. То одного оттенка, то другого, В этот миг ей показалось, что в глубине его глаз возникло едва заметное мерцание – словно синий огонь.
– Ты не можешь умереть, – сказала она и удивилась, насколько буднично прозвучал ее голос.
Джулиан, чьи глаза смотрели мимо нее, а голос был слабым, казался спокойным. Он почти улыбался.
– Закон нельзя изменить, – возразил он.
– Ты не можешь умереть, – повторила Дженни.
Она изо всех сил сжимала его пальцы, но казалось, что они от этого только холодеют.
Все остальные отошли. Дженни хотела сказать, что это необязательно, что все будет хорошо. Но в глубине души знала, что это не так.
– Ты знаешь, что Гебо не только руна жертвоприношения? – спросил Джулиан.
– Мне все равно.
– Она также означает дар. Знаешь, ты принесла мне дар.
– Мне все равно, – повторила Дженни и заплакала.
– Ты открыла мне, как это – любить. Каким может стать мир, если…
Дженни закрыла ему рот своей рукой. Она беззвучно всхлипывала.
– Теперь это мой дар тебе, и тебе ничего не остается, как принять его. Ты свободна, Дженни. Они больше не придут за тобой.
– Ты не можешь умереть, – прошептала она сквозь слезы. – Должно быть что-то, что поможет тебе. Ты не можешь исчезнуть…
Джулиан улыбался.
– Нет, я увижу еще один сон, – сказал он, – Я создал их так много… сейчас я просто попаду в один из них. Я стану частью одного из них…
– Хорошо, – прошептала Дженни. Она вдруг поняла, что ничего нельзя изменить. – Ты отправишься в сон, Джулиан.
– Ты не винишь меня?
– Я ни за что не виню тебя.
