Гребень его спинного плавника выступал из желтой грязи, черный и острый.
– Это – наш мост, – ответил Иштар, – хребет из сланца, идущий от одного берега до другого. Здесь мы перейдем.
Трок послал двух лучших солдат на сланцевый мост пешком, на разведку. Они легко перебежали по мосту на другую сторону, не замочив сандалий. Они кричали и махали руками Троку, и, хлестнув лошадей кнутом, он последовал за ними на другую сторону. Остальные одной колонной поехали за ним.
Как только все благополучно переехали на другой берег, Трок повернул на север, назад по долине, туда, где они последний раз видели беглеца Таиту с его спутниками.
Но они не проехали и половины расстояния, когда затянутое облаками небо превратилось в желтый туман, нависшие испарения, преждевременно принесшие ночь. В считанные минуты последний свет погас, и полная темнота вынудила колонну остановиться.
– Лошади устали. – Трок попытался оправдать решение остановиться на ночь, когда командиры собрались вокруг него в темноте, чтобы получить его приказы.
– Напоите их и дайте им и солдатам отдохнуть. В путь тронемся на рассвете. Пешком и без воды далеко не уйдет даже Маг. Мы догоним их завтра до полудня.
Таита разбинтовал ноги Минтаки и, довольный, кивнул. Затем он смочил их сильно соленой влагой из зыбучих песков и снова перевязал. Несмотря на протесты, Нефер обул ее в собственные сандалии. Они были ей великоваты, но из-за бинтов сидели на ногах плотно.
У них не было ничего, что нужно было нести: ни воды или продовольствия, ни оружия, ни багажа, ничего, кроме досок от днищ затонувших колесниц. Под любопытными взглядами гиксосских солдат на другом берегу Нефер повел своих спутников вверх по склону высокого бархана на восток. Гребня бархана они достигли задыхаясь. Их уже яростно мучила жажда.
Нефер бросил последний взгляд через зыбучие пески. Солдаты Трока на другом берегу распрягли лошадей, поставили колесницы по краю лагеря и развели костры. Нефер иронически отсалютовал им и последовал за остальной частью группы вниз по противоположному склону бархана. Едва скрывшись от наблюдателей, они устроили привал.
– Каждое усилие будет нам дорого стоить, – предупредил Нефер. – Еще много часов у нас не будет ни капли воды.
Пока они лежали, тяжело дыша на жаре, они с тревогой прислушивались, боясь услышать голоса людей и движение колесниц. Минтака выразила вслух общие опасения:
– Молитесь всем богам, чтобы Трок не нашел переправу и не вернулся к нам засветло.
Когда они отдохнули, Нефер повел их под прикрытием бархана, тянущегося параллельно долине зыбучих песков. Они прошли совсем немного, но на жаре и это далось им нелегко. Они снова сели, чтобы отдохнуть в обессиливающем желтом тумане. Им не пришлось долго ждать темноты.
Ночь принесла малое облегчение от зноя. Они вновь взобрались на вершину бархана и увидели внизу солдатские костры на противоположной стороне долины. Огонь горел достаточно ярко, чтобы они поняли, где лагерь гиксосов.
Вражеские колесницы стояли квадратом с пространством внутри, головы лошадей были привязаны поводьями к колесам. Двое часовых сидели около костров, а остальные солдаты лежали на спальных ковриках внутри лагеря.
– Они видели, как мы пошли на восток. Нужно надеяться, что они думают, будто мы все еще идем в том направлении и им не надо ни за кем наблюдать, – сказал Нефер и повел их, скользя и скатываясь, вниз по склону бархана. Они достигли дна долины в нескольких сотнях локтей от лагеря, достаточно далеко, чтобы скрыть их движение и приглушить любые звуки, которые они могли породить.
Используя как ориентир свет костров и взявшись за руки, чтобы никто не заблудился в темноте, они ощупью пошли к краю зыбучих песков.
Положив в грязь деревянные доски, они принялись грести через топь. Они уже привыкли к такому способу передвижения и вскоре достигли берега.
Держась близко друг к другу, они подползли к лагерю и присели вне круга света от костров. За исключением двух часовых, вражеский лагерь казался спящим. Лошади были спокойны, тишину нарушало лишь тихое потрескивание огня. Вдруг один из часовых встал и пошел туда, где сидел его товарищ. Они тихо заговорили. Нефер волновался из-за задержки и хотел уже просить помощи у Таиты, но старик опередил его. Он наставил посох на две темные фигуры. Через несколько минут их голоса зазвучали сонно, и наконец один из часовых встал, потянулся и зевнул. Он медленно вернулся к своему костру и сел около него с мечом на коленях.
Таита продолжал направлять на него посох, и голова солдата медленно опустилась, подбородок уперся в грудь. От другого костра доносился тихий храп. Оба солдата крепко спали.
Нефер тронул Хилто и Мерена. Каждый знал свое дело. Они снова поползли вперед, оставив Таиту и Минтаку на краю круга света.
Нефер подошел сзади к ближнему часовому. Меч соскользнул с его коленей и лежал рядом с ним на песке. Нефер подобрал его и, продолжая движение, ударил солдата бронзовой головкой рукояти меча в висок. Часовой без звука упал и растянулся в полный рост около костра.
С мечом в руке Нефер поглядел на другой костер. Хилто и Мерен занимались часовым, который лежал, свернувшись, будто спящая собака. Хилто подобрал его меч. Все трое побежали к самой ближней колеснице. В боковых стойках все еще оставались копья.
Нефер схватил одно. Оно тяжело и успокаивающе легло в его руку. Мерен тоже вооружился. Внезапно одна из лошадей тихо заржала и топнула копытом. Нефер замер. На мгновение он подумал, что их все-таки не обнаружат. Затем сонный голос позвал изнутри квадрата колесниц.
– Нуса, ты? Ты не спишь?
Солдат, пошатываясь, вошел в круг света от костра, еще толком не проснувшись; из одежды на нем была только набедренная повязка. В правой руке он держал меч.
Он остановился и уставился на Нефера.
– Ты кто? – Его голос прозвучал громко и тревожно.
Мерен бросил копье. Оно ударило солдата в грудь. Он вскинул руку и тяжело упал на песок. Мерен прыгнул вперед и подобрал меч, который он выронил. Воя как взбесившиеся джинны, все трое перепрыгнули через оглобли и бросились внутрь квадрата колесниц. Их вопли привели пробуждающихся солдат в полное замешательство. Некоторые даже не выхватили оружие, и отнятые у них мечи поднимались и падали в убийственном ритме. Их лезвия потемнели от крови.
Только один из врагов справился с собой и бросился на врага. Это был грубый здоровяк, он отбивался, ревя будто раненный лев. Он нацелил удар Неферу в голову, и хотя Нефер отбил его, высоко подняв меч, рука от этого онемела по плечо. Бронзовый клинок отломился у гарды.
Нефер был обезоружен, и его противник замахнулся мечом, целясь в голову, чтобы убить. Позади него из темноты вышел Таита и ударил его по голове посохом. Солдат рухнул, а Нефер выхватил меч из его обессилевших рук прежде, чем тот упал на землю.
Бой закончился. Пятеро из оставшихся в живых стояли на коленях, подняв руки над головами, а Хилто и Мерен стояли рядом с ними. Минтака и Таита подбросили дров в костры, и при свете пламени они увидели, что три солдата мертвы, а два других серьезно ранены.
Пока Таита лечил их раны, остальные при помощи запасной упряжи для колесниц связали пленников по рукам и ногам. Только после этого они смогли напиться из мехов, поесть хлеба и отрезать пласты сушеного мяса из найденного ими запаса продуктов.
К тому времени, как они поели и напились, стал разгораться новый день. Пришел еще один грозный багровый рассвет, и жара уже была удушающей. Нефер выбрал три колесницы и лучших лошадей, тянуть их. Они сняли с выбранных колесниц все ненужное снаряжение, например личный багаж солдат и оружие сверх необходимого им. Нефер отпустил лишних лошадей и прогнал их галопом в пустыню, махнув одеялом перед их мордами.
Красный свет этой страшной зари разгорался с каждой минутой, и они поспешно поднялись на колесницы. Когда они были готовы уехать, Нефер подошел к связанным пленникам.
– Вы – египтяне, как и мы. Мне очень больно, что мы убили и ранили нескольких ваших товарищей. Мы не хотели этого, и это не доставило нам удовольствия. Узурпатор Трок заставил нас.
