речь не идет о настоящей зиме. Ночами, правда, становится свежее, и сухой холод пронизывает до самых костей, но днем бывает солнечно и ясно, а воздух так свеж и чист, что его можно пить. Вдыхая этот воздух, чуть пахнущий дымком, преисполняешься благодарности за то, что живешь здесь, в этой стране, а не где- нибудь еще. На взгляд мма Рамотсве, это время года, когда трава уже буреет, но еще остаются островки зелени, было самым лучшим. Она стояла на улице под одной из акаций и смотрела в сторону Тлокуэнга, на маленькую группу осликов, щиплющих траву у дороги. Ее гнев почти утих, и, пока она наблюдала за терпеливыми неприхотливыми осликами, к ней вернулся трезвый взгляд на жизнь. Проблемы с детьми не столь серьезны. Мальчики иногда ведут себя очень странно (как и мужчины), а что до Мотолели, то дети всегда друг друга дразнят, это неизбежно. Она поговорит об этом с мма Потокване, и та наверняка подскажет, что делать.
С мистером Бутелези вопрос серьезнее, но опять-таки, на самом ли деле он так опасен? Он напыщен и самодоволен, но это не означает, что он переманит к себе всех клиентов. Люди, когда они чем-то озабочены, не любят шумихи, они предпочитают здравый смысл и осмотрительность. Эти смешные фотографии в витрине только их отпугнут. Люди умеют отличать вымысел от реальности. Как писал Клоувис Андерсен в «Основах частного расследования», тот, кто выбирает профессию детектива, представляя ее себе по книгам или фильмам, глубоко заблуждается. Конечно, мистер Бутелези никогда не читал Клоувиса Андерсена. («Нужно прямо спросить его об этом, — подумала мма Рамотсве, — и тем самым поставить его на место».)
Свернув с дороги, она задержала взгляд на эвкалиптовой роще. Роща была посажена много лет назад, когда Габороне еще назывался Стойбищем вождя Габороне, и теперь превратилась в настоящий лес. Мма Рамотсве боялась этого леса и никогда не ходила туда одна. Печальное место, подумала она, с высокими красно-коричневыми термитниками и тропинками, которые не ведут к чьему-то дому, а просто исчезают на усыпанных корой полянах. Среди деревьев бродил скот, до нее доносился звон колокольчиков, но она, вздрогнув, повернула назад. Нехорошее место.
Ослики вышли на дорогу и встали, не зная, переходить на другую сторону или нет. Мальчик кинул в них камень, подгоняя, и крикнул: «Вислоухий, Вислоухий! Тощий, Тощий! Пошли! Пошли!»
Интересно, какой из них Вислоухий, подумала она, потому что у всех ослов были прекрасные уши, и ни один из них не выглядел особо тощим. Она стала размышлять об этом, об именах, которые люди дают животным, но в это время машина, свернув с дороги и дважды объехав вокруг «Быстрых моторов», остановилась у белого фургончика. Оттуда вышел высокий, хорошо сложенный человек лет сорока с небольшим.
— Думела, мма, — сказал он, направляясь к ней. — Скажите, как мне найти «Женское детективное агентство № 1»?
Мма Рамотсве подумала, что женщина, стоящая у дороги и смотрящая на осликов, может показаться незнакомцу немного странной, не совсем в себе.
— Это ко мне, рра. Простите, я задумалась, — она указала на осликов. — Я слушала, как пастух зовет их по имени, и не обратила на вас внимания.
Мужчина улыбнулся.
— Да и не нужно было обращать. Нет ничего плохого в том, чтобы смотреть на осликов и на любой другой скот. Я сам часами могу смотреть на коров.
— Как и все мы, — подхватила мма Рамотсве. — У моего отца был верный глаз на скот. По одному виду коровы он мог многое сказать о ее хозяине.
— Да, есть такие люди, — согласился он. — Это большой талант. Возможно, вы могли бы стать коровьим детективом, если бы умели разговаривать с коровами.
Мма Рамотсве рассмеялась. Она сразу же прониклась симпатией к этому человеку. Он был полной противоположностью мистеру Бутелези. Невозможно себе представить, чтобы этот человек фотографировался в широкополой шляпе.
— Позвольте представиться, — сказал мужчина. — Моя фамилия Молефело, я приехал из Лобаце. Я инженер-строитель и к тому же владелец гостиницы. Раньше я строил здания, а теперь просто сижу в конторе и командую. К сожалению, это не так интересно.
Мма Рамотсве вежливо слушала. Кажется, она что-то смутно слышала о мистере Молефело. Она бывала в Лобаце и, возможно, один-два раза останавливалась в его гостинице, когда они с мистером Дж. Л. Б. Матекони ездили туда навестить его двоюродную сестру В последний раз от тамошней еды ей стало очень плохо, но она решила, что сейчас не время об этом говорить.
— Мы можем зайти ко мне в офис, — сказала она, указывая на дверь. — Там нам будет удобнее. Моя помощница заварит нам чай, и мы поговорим.
Мистер Молефело бросил взгляд на дверь агентства, из-за которой на них смотрела мма Макутси.
— Я предпочел бы остаться здесь, — нерешительно проговорил он. — Сегодня такой прекрасный день и… — он сделал паузу: — На самом деле, мма, я собираюсь сообщить вам сугубо конфиденциальные сведения. Я не хочу, чтобы об этом кто-нибудь узнал. Быть может, мы поговорим с вами здесь? Или пойдем погулять? А я тем временем буду рассказывать.
Мма Рамотсве и раньше приходилось сталкиваться с клиентами, испытывающими неловкость, и она знала, что избавить их от этого чувства невозможно. Если они собирались поведать о чем-то таком, что держали в тайне, присутствие другого человека всегда их смущало. Конечно, мма Рамотсве приходилось слышать всякое, ее ничто не могло удивить, хотя иногда она поражалась способности людей усложнять себе жизнь.
— Я с удовольствием с вами прогуляюсь, — сказала она мистеру Молефело. — Только сначала предупрежу свою помощницу.
Они шли по дороге, ведущей к дамбе. Вокруг росли кусты терновника, в воздухе стоял сладкий запах пасущегося скота. Мистер Молефело говорил, а мма Рамотсве слушала.
— Вам может показаться странным, мма, что я рассказываю вам об этом, но вы должны понять, что перед вами человек, который изменился. Два месяца назад со мной произошел один случай, заставивший меня задуматься — о жизни, о том, как я ее прожил и как собираюсь прожить ее остаток. Вам понятно, о чем я говорю?
Речь пойдет не о каком-то ужасном злодее, ничего подобного. Речь пойдет о таком же человеке, как все. О самом обычном. Таких в Ботсване тысячи. О вполне заурядном человеке. Не слишком умном, но и не очень глупом. О самом обыкновенном.
— Вы скромничаете, — перебила мма Рамотсве. — Вы ведь инженер? Для этого нужен ум.
— Особого ума для этого не надо. Надо знать математику с черчением и обладать определенным здравым смыслом, вот и все. — Немного помолчав, он продолжал: — Обычного человека отличает не это. Его отличает то, что в течение жизни он поступает и хорошо, и плохо. Наверное, нет ни одного мужчины, который бы не совершал плохих поступков. Ни одного.
— И ни одной женщины, — добавила мма Рамотсве. — Женщины ничем не лучше мужчин. Иногда даже хуже.
— Об этом я ничего не могу сказать, — заметил мистер Молефело, — я близко знал не так уж много женщин. Я не имею представления, как ведут себя женщины. Но дело не в этом, я говорю о мужчинах и, как мне кажется, я хорошо их знаю.
— Вы сделали что-то плохое? — напрямик спросила мма Рамотсве. — Вы это хотите сказать?
Мистер Молефело кивнул.
— Да, сделал. Но не беспокойтесь, я не сделал ничего ужасного: никого не убил, ничего такого. Я расскажу вам о моих плохих делах, хотя я не рассказывал об этом никому. Но сначала я должен рассказать вам, что случилось два месяца назад. Тогда вы поймете, почему я к вам обратился.
Я говорил, что у меня гостиница в Лобаце. Дела там идут неплохо — это хорошее место для свадеб, — и на доходы от гостиницы я купил себе землю на границе с Намибией. Я добираюсь туда из Лобаце четыре часа, поэтому не могу туда ездить каждую неделю. Но у меня есть человек, который присматривает за землей, к тому же, там живут и работают на меня несколько семей.
— А этот человек разбирается в скоте? Это очень важно, — спросила мма Рамотсве.
— Да, разбирается. И еще он разбирается в страусах. У меня там отличное стадо страусов и разных
