Атайя заметила болезненную нерешительность в лице брата. Ему не хотелось показать, что он больше доверяет рэйкскому колдуну, с которым познакомился только вчера, чем законно избранному примасу Кайта. Король понимал также, что Джон Люкин — кем бы он ни был на самом деле — отнюдь не ровня убийце, нанятому, чтобы ликвидировать нежеланного члена королевской семьи. У Дарэка не было настоящих доказательств преступления, кроме свидетельства мастера Хедрика, но тем не менее король верил ему — все это, заметила Атайя, беспокоило ее брата больше, чем он готов был признать.

— Всем оставаться здесь, — резко велел король.

Он покинул комнату без единого слова, оставив архиепископа Люкина, двух стражников и четверых колдунов беспокойно разглядывать друг друга. Когда спустя несколько минут король вернулся, в глазах его больше не было замешательства, а только лишь твердая решимость.

— Это действительно ожерелье Дагары, — произнес Дарэк без всякого выражения, но в самих словах его содержалось обвинение.

Однако Люкин продолжал упорствовать.

— Ваше величество, неужели вы действительно считаете, что я — единственный при дворе, кто мог проникнуть в королевское хранилище? Да любой колдун мог открыть замок… кто знает, может быть, это всего лишь уловка, задуманная, чтобы обмануть вас и заставить оттолкнуть своего ближайшего…

Дарэк поднял палец, чтобы заставить его замолчать. Атайя подумала, что сейчас ее брат просто взорвется от гнева: ей слишком часто случалось быть жертвой подобных вспышек, и она видела признаки приближающейся грозы в покрасневших щеках и крепко сжатых зубах короля. Однако вопреки ее ожиданиям король оставался поразительно спокойным. Совсем как Кельвин, подумала Атайя, ибо глубину гнева их отца можно было оценить по тому, какой мягкой и убедительной становилась его речь.

— Если бы я мог лишить вас сана, архиепископ, без разрешения Курии, то сейчас я испытывал бы большой соблазн сделать это за вашу дерзость. Однако так как у меня действительно нет других доказательств, кроме слова одного колдуна, то я не могу потакать себе в этом желании. — Несмотря на оправдательный характер его речи, взгляд короля был далек от мягкости. — Вы покинете двор, Джон. На самом деле вы покинете столицу вместе с нами. Я полагаю, у вас еще сохранился дом в Кайбурне, почему бы вам не пожить там какое-то время? И когда я решу отправиться в Кайбурн, то буду счастлив сопровождать вас, дабы быть уверенным, что вы доберетесь без проблем. — Глаза Дарэка превратились в узенькие щелки. — И вы не появитесь здесь, пока я не пришлю за вами… если я когда-нибудь вообще сделаю это.

Губы Люкина некоторое время безмолвно шевелились, пока он наконец смог выдавить из себя хоть какой-нибудь звук.

— Но ведь Кайбурн…

— А если Мудрец действительно приведет туда свою армию, — продолжил Дарэк, абсолютно уверенный в том, что именно это является причиной сомнений архиепископа, — тогда ваше пастырское присутствие весьма пригодится для поднятия духа людей, которым предстоит сражаться с ним.

Казалось, воздух дрожал от напряжения в течение долгой минуты, потом архиепископ с вытаращенными глазами, не дожидаясь приглашения, развернулся на каблуках и вылетел из комнаты, с силой грохнув входной дверью.

В отсутствие архиепископа мышцы Дарэка слегка расслабились. Вздохнув, он пальцем показал на узел с корбаловым ожерельем в своей руке.

— Что касается Дагары, то слава Богу, что оно было взято из хранилища без ее ведома. Всем известно, что наша мачеха недолюбливает тебя, — заметил Дарэк, — но она никогда не желала твоей смерти.

— Да, в нашем семействе лишь один человек хотел этого.

Атайя тут же прикусила язык, осознав, что времена привычного обмена колкостями с братом уже миновали — хотя как долго это продлится? Само по себе заявление принцессы было справедливо, но Атайе отчаянно захотелось, чтобы она никогда не произносила этих слов. Однако Дарэка слова сестры не разозлили, напротив, казалось, они ранили его.

— Тем не менее, — продолжил король, неловко прочищая горло, — я как-нибудь расскажу Дагаре об этом ожерелье — притворюсь, что забыл, что оно принадлежит ей, и пообещаю наказать владельца, если когда-нибудь выясню, кто он…

Атайя закрыла глаза, едва ли в состоянии слушать то, что говорит ее брат. Слова казались бессмысленным гулом, и неожиданно принцесса поняла, что ей стоит огромного труда держаться прямо.

— Атайя? — позвал Дарэк, подхватив ее под локоть. — Ты больна?

У нее не было сил для ответа. Несколько минут назад принцесса была опьянена головокружительным потоком силы, которую корбал давал ей, сейчас она ощущала себя так, словно жизнь вытекала из нее капля за каплей, оставляя ненужную шелуху, которую легкий ветерок мог развеять в мельчайшую пыль. Атайя крепче прижалась к столбику кровати, пытаясь противостоять очередному приступу тошноты, затем комната закружилась у нее перед глазами.

— Держите меня… — произнесла принцесса, задыхаясь, за мгновение до того, как пол комнаты опасно приблизился.

* * *

Атайя проснулась через несколько часов, обнаружив, что спала на мягкой перине, укутанная пуховым стеганым одеялом. Мастер Хедрик пристроился на деревянной табуретке рядом с кроватью, а Джейрен спал подле нее, тело его излучало болезненное тепло, вызванное лихорадкой от воздействия кахнила. Кислый привкус во рту доказывал, что прошлой ночью она была больна, но сейчас принцесса чувствовала себя достаточно бодро — не намного хуже, чем наутро после слишком большого количества кружек посредственного эля. Мэйзон и Дарэк тоже находились здесь, слоняясь по комнате, словно озабоченные будущие папаши. Атайя бросила осторожный взгляд в угол — к ее облегчению, стражники Дарэка уже избавились от тела убийцы.

— Как он? — спросила принцесса.

Голос ее звучал еще нетвердо, она потянулась, чтобы убрать потную прядь волос со лба Джейрена.

— Все в порядке, — заверил Атайю Хедрик. — Он выпил почти весь чай, который принесла Дриана, и сейчас ему просто нужно выспаться.

Почти уверенная, что на этот раз ее голова не начнет снова кружиться, словно вращающееся колесо, Атайя откинула покрывало и перекинула ноги через край кровати. Дарэк недовольно нахмурился, но его взгляд выражал скорее озабоченность ее здоровьем, чем упрек.

— Тебе не следует так рано подниматься с постели.

— Но мне нужно.

— Но ты еще…

— Дарэк.

Атайя бросила многозначительный взгляд в сторону ночного горшка в углу, после чего его величество покраснел и извинился.

Несколько минут спустя Атайя сунула ноги в тапки из оленьей кожи и поплелась в соседнюю комнату, чтобы присоединиться к остальным. Дриана приготовила еще один горячий чайник и поднос с овсяными лепешками. Прежде чем свернуться в удобном кресле рядом с тлеющим очагом, Атайя взяла одну лепешку и намазала ее медом.

— Думаю, все вы хотите узнать, что же произошло, — сухо сказала принцесса, заметив выжидающее выражение на лицах, обращенных к ней.

— Джейрен… рассказал нам о том, что видел, — осторожно произнес Мэйзон, словно не был уверен, что то, о чем поведал Джейрен, не является галлюцинацией, вызванной воздействием кахнила. — Похоже, корбал содержит в себе не только один вид силы.

Мэйзон и Хедрик, жаждущие услышать подробности, подались вперед, в глазах зажегся голодный огонек, выдающий истинных ученых, готовых на все ради обретения новых знаний. Они наблюдали за Атайей с таким выражением, с каким парочка бродячих котов следит за куском рыбы, покачивающимся в руке торговца. Напротив, лицо Дарэка выражало заметную озабоченность — и не без причины. Ночные

Вы читаете Король-колдун
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату