Дневники вампира: Темный альянс

— Он. Он приходил ко мне во сне. Он убил Сью. — Деловитое спокойствие Викки было страшнее любой истерики.

— Викки, мы пришли, чтобы помочь тебе, — ласково сказала Мередит. — Теперь все будет хорошо. Мы не позволим ему ничего с тобой сделать, честное слово.

Викки развернулась к Мередит. Она оглядела ее с ног до головы, словно увидела перед собой невиданное чудо. А потом начала смеяться.

Это было страшно. Хриплый хохот, похожий на сухой треск. Викки смеялась и смеялась, пока Бонни не захотелось заткнуть уши. Наконец Стефан сказал:

— Хватит, Викки.

Смех перешел в рыдания, а когда Викки снова подняла голову, ее взгляд был уже не столько остекленевшим, сколько тревожным.

— Вы все умрете, Стефан, — сказала она, качая головой. — Никто не может встать у него на пути и быть живым.

— Мы должны узнать о нем как можно больше, и тогда мы сможем встать у него на пути, — сказал Стефан. — Помоги нам. Расскажи, как он выглядит.

— Во сне я не могу его рассмотреть. Это тень без лица, — прошептала Викки, и ее плечи ссутулились.

— Но ты видела его в доме Кэролайн, — настаивал Стефан. — Викки, послушай, — добавил он, когда она резко отвернулась от него, — я знаю, что ты напугана, но это очень важно, важнее, чем ты можешь себе представить. Мы с ним не справимся, если не поймем, с чем имеем дело, а у тебя — и только у тебя — есть нужная информация. Ты должна нам помочь.

— Я не могу вспомнить…

Голос Стефана был неумолим:

— Я знаю, как помочь тебе вспомнить, — сказал он. — Ты разрешишь мне?

Проползло несколько мучительных секунд. Наконец Викки испустила долгий, булькающий вздох, и все ее тело обмякло.

— Делай что хочешь, — равнодушно сказала она. — Все равно. Для меня это уже неважно.

— Ты храбрая девушка. Теперь посмотри на меня, Викки. Я хочу, чтобы ты расслабилась. Расслабься и смотри на меня. — Его интонации стали убаюкивающими. Прошло несколько минут, и глаза Викки закрылись.

— Сядь. — Стефан усадил ее на кровать, а сам, присев на корточки у ее ног, смотрел ей прямо в лицо. — Викки, тебе хорошо и спокойно. Что бы ты ни вспомнила, это не причинит тебе никакого вреда, — мягко говорил он. — Я хочу, чтобы ты вернулась к вечеру субботы. Ты в доме Кэролайн, на втором этаже, в большой спальне. С тобой Сью Карсон и кто-то еще. Мне надо, чтобы ты увидела…

— Нет! — Викки стала дергаться взад-вперед, словно старалась от чего-то убежать. — Нет! Я не могу…

— Викки, успокойся. Он тебе ничего не сделает. Он тебя не видит, а вот ты можешь увидеть его. Слушай меня.

Стефан говорил, и рыдания Викки затихли. Но она продолжала дергаться.

— Ты должна увидеть его, Викки. Помоги нам справиться с ним. Как он выглядит?

— Он похож на дьявола!

Это был почти вопль. Мередит, сидевшая рядом с Викки, схватила ее за руку, посмотрела через окно на Бонни, и та, вздрогнув, поглядела на нее в ответ расширившимися глазами. Бонни совершенно не понимала, что Викки имеет в виду.

— Расскажи подробнее, — хладнокровно сказал Стефан.

Рот Викки искривила гримаса. Ее ноздри раздувались, словно она почувствовала какой-то омерзительный запах. Когда она заговорила, то выговаривала каждое слово по отдельности, как будто они вызывали у нее тошноту.

— На нем… на нем старый плащ. Когда дует ветер, плащ хлопает его по ногам. Это он заставляет ветер дуть. У него светлые волосы. Почти белые. Они дыбом стоят вокруг его головы. Его глаза очень голубые. — Викки облизала губы и сглотнула, словно ее тошнило. — Голубой цвет — цвет смерти.

Послышались раскаты грома. Дамон быстро посмотрел вверх и нахмурился. Его глаза сузились.

— Он высокий. Он смеется. Он идет ко мне и смеется. Но тогда Сью кричит: «Нет, нет» — и пытается оттащить меня. Тогда он берет ее вместо меня. Стекло выбито, а за стеклом — балкон. Сью плачет и кричит: «Нет, пожалуйста». И тогда я вижу, как он… вижу, как он выбрасывает ее… — Викки начала задыхаться, а голос стал срываться.

— Все хорошо, Викки. На самом деле ты не там. Ты в безопасности.

— Пожалуйста, не надо! Нет!.. Сью! Сью! Сью!

— Викки, побудь со мной еще. Послушай меня. Я должен кое-что понять. Посмотри на него. Скажи, есть ли на нем синий драгоценный камень?..

Голова Викки моталась взад и вперед; она всхлипывала все громче и громче:

— Нет! Нет! Я следующая! Я следующая!

Внезапно она широко раскрыла глаза, словно вышла из транса. Она задыхалась. Потом резко повернула голову.

Картина, висящая на стене, мелко дрожала.

К ней присоединилось зеркало в бамбуковой раме, потом — флакончики с духами и тюбики с губной помадой на комоде. С треском, как попкорн, со стойки попадали украшения. Дробный звук становился все громче. С вешалки упала соломенная шляпка. С зеркала дождем посыпались фотографии. Кассеты и диски полетели с полок и разложились на полу, как розданные в начале партии игральные карты.

Вскочила Мередит, потом, сжав кулаки, — Мэтт.

— Сделайте что-нибудь! Сделайте что-нибудь! — пронзительно кричала Викки.

Но дрожь не прекращалась. Мэтт и Мередит озирались по сторонам и видели, как все больше и больше предметов пускается в пляс. Все, что можно было сдвинуть с места, вибрировало, дрожало, дергалось. В комнате как будто бушевало землетрясение.

— Хватит! Хватит! — кричала Викки, закрыв уши руками.

Прямо над домом, как взрыв, грохнул гром.

Бонни подпрыгнула от страха, когда небо рассек зигзаг молнии. Она инстинктивно ухватилась за что- то руками. И ровно в ту же секунду, когда сверкнула молния, висевший на стене комнаты постер словно разрезало по диагонали невидимым ножом. Бонни подавила крик ужаса и крепче сжала пальцы.

А потом в одно мгновение все прекратилось. Как будто кто-то выключил рубильник.

В комнате стало тихо. Медленно покачивалась бахрома торшера. Постер свернулся двумя маленькими рулончиками. Викки медленно опустила руки.

Мэтт и Мередит потрясенно озирались по сторонам.

Бонни зажмурилась и пробормотала что-то вроде молитвы. И лишь снова открыв глаза, она увидела, за что схватилась. Под пальцами у нее была мягкая и холодная кожаная куртка. Рукав Дамона.

Он не отстранился от нее, он вообще не шевелился. Чуть наклонившись вперед и прищурившись, он внимательно оглядывал комнату.

— Посмотрите на зеркало, — сказал он.

Все послушались. Бонни задохнулась и снова с силой сжала пальцы. Она не заметила, когда именно это появилось, но понимала: когда в комнате творилось безумие.

На зеркале в бамбуковой раме были три слова, написанные коралловой губной помадой Викки.

Спокойной ночи, милая.

— Господи, — прошептала Бонни.

Стефан повернулся и посмотрел на Викки. «Как он вдруг изменился, — подумала Бонни, — он двигается непринужденно, но внутренне собранно, как воин, узнавший о предстоящей битве. Или как дуэлянт, только что получивший вызов».

Стефан достал из заднего кармана какой-то сверток и развернул его. Там оказались веточки с длинными зелеными листьями и лиловыми цветочками.