«Ой! Не поступай так со мною, пожалуйста!» Разочарование подогрело решимость Джиллиан найти этого несчастного ребенка и развеяло ее страхи. И, осмелев, она крикнула:
– Эй! Ты еще там? Ты меня слышишь? Я иду к тебе на помощь!
Тишина. И затем едва различимый звук где-то впереди.
«О боже! – Джиллиан содрогнулась. – Ручей! Ребенок упал в ручей, зацепился за что-то и едва держится слабеющими ручками...»
Скользя и спотыкаясь, она бросилась вниз с холма. Мокрый снег налипал на брюки... С отчаянно бьющимся сердцем, запыхавшись, она остановилась на берегу ручья.
Прямо перед ней, на краю обрыва, над водой нависал хрупкий лед. Брызги, заледеневшие на ярко- зеленом дерне, сверкали, как бриллианты, Но нигде вокруг не было заметно никаких признаков присутствия человека.
Джиллиан напряженно вглядывалась в темную поверхность ручья.
– Где ты? Ты меня слышишь?
Мертвая тишина в ответ. Только глухое ворчание стремительного потока, бурлящего вокруг выступов скал и обломков деревьев, застрявших между камней.
– Ну где же ты?!
Она больше не слышала плача. Шум воды был слишком сильным.
«Неужели ребенок утонул?!»
Джиллиан подалась вперед, стараясь разглядеть под водой смутные очертания человеческого тела, наклонилась ниже, еще ниже, и...
Какая неосторожность! Она потеряла равновесие, под ногами лед, И… отчаянно замахав в воздухе руками, Джиллиан полетела вниз. От неожиданности она даже не успела испугаться…
... и врезалась в ледяную воду.
Глава 2
Ее обожгло холодом. Голова ушла под воду, Джиллиан крутило и бросало во все стороны. Она задыхалась, ничего не видела и совершенно потеряла способность ориентироваться.
На мгновение ей удалось вынырнуть. Инстинктивно она схватила ртом глоток воздуха и попыталась за что-нибудь уцепиться, но ремни ранца за спиной прочно стягивали руки.
Ручей становился все шире, поток набирал силу. Джиллиан сносило вниз по течению, она захлебывалась, дышать становилось все труднее: приходилось бороться за каждый глоток воздуха, с трудом доживая до следующего вдоха.
«Как холодно! Нет, это вовсе не холод, это – нестерпимая боль. Я умираю».
Ее мозг смирился с неизбежным, но тело упорно цеплялось за жизнь. Оно боролось так, словно обладало собственной волей: оно высвободилось из ремней ранца, и теперь дутая куртка помогала голове держаться на поверхности, а ноги бились о камни в попытках дотянуться до дна.
Все напрасно. Даже если ручей не глубокий, ей все равно не хватает роста! Она слишком мала и слаба: ей не справиться с течением. Холод истощал ее силы с ужасающей быстротой. С каждой секундой шансов выжить оставалось все меньше.
Казалось, ручей превратился в злобное чудовище, которое вцепилось в нее и не отпустит, пока не погубит. Поток бросал ее на камни и тут же тащил дальше, не давая рукам вцепиться в их обледеневшую поверхность. Еще несколько минут – и она слишком ослабеет, чтобы держаться на воде.
«Да ухватись же за что-нибудь!» – приказывало тело. В этом был ее единственный шанс.
Джиллиан смогла разглядеть, что на левом берегу на небольшой отмели из воды выступают корявые корни дерева. Надо добраться до них. Толчок, еще толчок. Она ударилась о камень и едва не пронеслась мимо, но все же каким-то чудом ухватилась за корягу. Огромные корни, толщиной с ее руку переплетались, напоминая клубок ледяных змей, Джиллиан успела просунуть руку в созданную корнями петлю и как будто встала на якорь.
Теперь девочка могла дышать. Теперь бы еще выбраться из ручья, но как? У нее едва хватало сил, чтобы держаться за корень. Она не сможет подтянуться на ослабевших, окоченевших руках и вылезти на берег.
И тут она вдруг разозлилась. Она рассердилась на себя. Неужели она позволит себе сдаться! Сейчас, когда речь идет о ее жизни и смерти!
То, что произошло потом, осталось в ее памяти неясной картиной. Она действовала почти бессознательно. Каждое движение причиняло боль, она чувствовала только отчаяние, и именно оно дюйм за дюймом вытаскивало ее из ручья.
И вот она на суше, лежит на корявых корнях дерева в снегу. В глазах туман, рот судорожно ловит воздух... но она жива!
Джиллиан пролежала так долго, даже не чувствуя холода. Все ее тело радовалось покою и отдыху.
«Я молодец! Теперь все будет хорошо».
Но только когда она попыталась подняться, то поняла, как жестоко ошибалась: ноги ее подкосились, словно мышцы превратились в желе.
Боже, как она окоченела! Ее обледеневшая мокрая одежда стала похожа на средневековые латы. Перчатки утонули где-то в ручье. Шапка тоже. Становилось все холоднее, внезапные приступы неистовой дрожи накатывали все чаще и чаще. Сил не было совсем.
«Найти дорогу... Надо найти дорогу. Но в какую же сторону идти?»
