минуту, что он вдруг решил сорваться и покинуть меня? Даже если он намеревался вернуться.
– Я…
– Даже не пытайся сказать мне, что сожалеешь! Не пытайся сказать мне, что понимаешь мои чувства, потому что ты этого не испытывал. Как ты можешь? У тебя не было таких чувств!
– Полагаю,… у меня был некоторый подобный опыт. Однако я не намерен пытаться оправдываться. Лишь сказать, что у нас ограничено время, которое я могу блокировать Шиничи, не позволяя ему наблюдать за нами.
Сердце Елены разбивалось на тысячу осколков, она чувствовала каждый их укол внутри себя. Ничто больше не имело значения. – Ты солгал, ты нарушил данное мне обещание о том, что вы никогда не навредите друг другу…
– Я знаю… и это должно было быть невозможным. Однако все началось той ночью, когда деревья заточили Бонни, Мередит и… Марка…
– Мэтта!
– Той ночью, когда Стефан ударил меня и показал свою нынешнюю Силу – это было из-за тебя. Он сделал это, дабы я держался от тебя подальше. Ранее он лишь надеялся, что сохранит тебя в тайне. И той ночью я чувствовал… предательство, что ли. Не спрашивай меня, почему это должно иметь смысл, когда прежде в течение многих лет, я сбивал его с ног и заставлял есть грязь в любое время, когда бы пожелал.
Елена в своем разбитом состоянии пыталась осмыслить то, что он говорил. И не могла. Но еще она никак не могла игнорировать чувство, которое только что опустилось как ангел в цепях, ухватившись за нее.
«Попытайся смотреть другими глазами. За ответом иди внутрь, а не наружу. Ты знаешь Деймона. Ты уже видела то, что внутри него. Как долго Это там?»
– О, Деймон, прости меня! Я знаю ответ. Деймон… Деймон. О, Боже! Я вижу, что с тобой не так. Ты одержим больше, чем любая из тех девочек.
– Во мне… одна из тех тварей?
Елена кивала с закрытыми глазами. Слезы текли по ее щекам, и она чувствовала дурноту, даже когда вынуждала себя делать это: собрать достаточное количество человеческих сил, чтобы видеть другими глазами, смотреть так, как она каким-то образом научились смотреть в людей.
Существо, которого она прежде видела в нем, как и то, что описал Мэтт, было огромно для насекомого, длинной больше руки. Но теперь в Деймоне она ощущала кое-что… грандиозное. Чудовищное. Нечто, что заполняло его полностью. Она видела его прозрачную голову внутри красивых очертаний Деймона, его хитиновое тело за торсом Деймона, его выворотные ноги внутри ног Деймона. На мгновение Елена подумала, что упадет в обморок, но все же овладела собой. Глядя на призрачный образ, она думала, Что Бы Сделала Мередит?
Мередит осталась бы спокойной. Она бы не лгала, но нашла бы способ помочь.
– Деймон, дело плохо. Но должен быть какой-то способ вытащить это из тебя. Я собираюсь найти его. Поскольку, пока оно находится в тебе, Шиничи может вынуждать тебя делать что угодно.
– Выслушаешь ли ты, почему, я думаю, оно выросло настолько большим? Той ночью, когда Стефан выставил меня, а все остальные отправились по домам как хорошие маленькие девочки и мальчики, ты и Стефан вышли на прогулку. Полет… Скольжение.
В течение долгого времени это ничего не означало для нее, даже притом, что это был последний раз, когда она видела Стефана. В самом деле, это было единственным значимым для нее: это был последний раз, когда она и Стефан…
Она почувствовала, что заледенела изнутри.
– Вы вошли в Старый Лес. Ты была все еще маленьким ребенком-духом, который в действительности не знал, что правильно, а что не правильно. И Стефану следовало ясно это понимать, прежде чем сделать это… на моей собственной территории. Вампиры принимают территорию всерьез. И в моем собственном пристанище… прямо перед моими глазами…
– О, Деймон! Нет!
– О, Деймон, да! Вы были там, делили кровь, слишком увлеченные, дабы заметить меня, даже если бы я выпрыгнул и попытался подглядеть за тобой отдельно. Ты была в длинной белой ночной рубашке с высоким горлом, и походила на ангела. Я хотел убить Стефана на месте.
– Деймон…
– И это было правильно, что Шиничи появился именно тогда. Ему не требовалось говорить то, что я чувствовал. И у него был план, предлог… и предложение…
Елена вновь закрыла глаза и покачала головой.
– Он подготовил тебя заранее. Ты уже был одержим и готов был переполниться гнева.
– Я не знаю, почему. – Деймон продолжал, словно не слышал ее. – Однако я едва ли думал о том, что все это будет означать для Бонни и Мередит, и для остальной части города. Все, о чем я мог думать, была ты. Все, чего я желал – тебя, и месть Стефану.
– Деймон, ты слушать будешь? Тогда, ты уже был преднамеренно заблаговременно одержим. Я видела молаха в тебе. Ты признаешь, – поскольку она чувствовала, что его переполняет необходимость откровенно высказаться – что нечто влияло на тебя перед этим, вынуждая наблюдать, как Бонни и другие умирают у твоих ног той ночью. Деймон, я думаю, что от этих тварей намного труднее избавиться, чем мы могли себе представить. Прежде всего, ты не стал бы в обычном состоянии, наблюдать, как люди занимаются… частными вещами, разве не так? Не факт, что ты действительно сам себе доказал, что что-то там было неправильным?
– Это… теория. – Деймон ответил, не представляясь счастливым.
– Но разве ты не видишь? Именно оно заставило сказать Стефану, что ты спас только Бонни из прихоти, и именно оно заставило тебя отказаться сказать всем, что малах вынуждал наблюдать атаку деревьев, гипнотизируя тебя. Оно и твоя глупая, упрямая гордость.
– Сочту за комплимент. Я могу иссохнуть, и меня сдует.
– Не переживай, – категорически заявила Елена, – независимо от того, что случится с оставшимся из нас, у меня предчувствие, что твое эго выживет. Что случилось потом?
– Я заключил свою сделку с Шиничи. Он должен был соблазнить Стефана, убрать с дороги в сторону туда, где бы я мог увидеться с ним наедине. Затем переправить его подальше отсюда, куда угодно, лишь бы он не смог тебя отыскать.
Кое-что взрывчатое снова вздымалось в Елене. Это был тяжелый твердый шар сжатого восторга.
– Не убивая его? – ей удалось выдавить из себя.
– Что?
– Стефан живой? Он жив? Он… он действительно жив?
– Спокойно, – Деймон ответил холодно. – Спокойней, Елена. Мы не можем позволить тебе обморок. – Он держал ее за плечи. – Ты думала, что я намеревался убить его?
Елена дрожала слишком сильно, чтобы нормально ответить. – Почему ты не сказал мне раньше?
– Приношу свои извинения за упущение.
– Он жив… точно, Деймон? Ты абсолютно уверен?
– Определенно.
Без мысли о себе и без единой мысли любого другого рода, Елена сделала то, что она делала лучше всего – поддалась импульсу. Она обвила руками шею Деймона и поцеловала его.
На мгновение Деймон просто остолбенел потрясенный. Он заключил контракт с убийцами, дабы похитить ее возлюбленного и истребить ее город. Однако разум Елены никогда бы даже не взглянул на это с такой стороны.
– Если бы он был мертв… – Он остановился и постарался начать снова. – Вся сделка с Шиничи зависит от сохранения его живым… живым и подальше от тебя. Я не мог рискнуть, дабы ты убила себя или же по- настоящему возненавидела меня. – Снова-таки примечание отдаленной холодности. – С мертвым Стефаном, чего бы я добился от тебя, принцесса?
Елена проигнорировала все это.
– Если он жив, я могу найти его.
