золотого тюля. Дополняли его желтые бриллианты — ожерелье и браслеты. Как бы дорого ни была одета Елена, она оставалась рабыней.
Больше на ней ничего не было. Для свидания со Стефаном она оделась в тюль, драгоценности, духи и косметику. Елена накинула алый плащ — очень аккуратно, чтобы не помять и не испортить наряд под ним, и сунула ноги в золотые босоножки на высоких каблуках.
Сбежав вниз по лестнице, она успела как раз вовремя. На Сейдже и Дамоне были плотно запахнутые плащи, скрывавшие мешковину.
Сейдж уже приготовил карету леди Ульмы. Елена поправила золотые браслеты на запястьях — она ненавидела их, потому что вынуждена была их носить, но они так хорошо сочетались с белой меховой отделкой красного плаща… Дамон протянул руку, чтобы помочь ей сесть в экипаж.
— Я поеду внутри? Означает ли это, что я могу снять… — При взгляде на Сейджа надежда рухнула.
— Разве что мы занавесим все окна. Тебе нельзя показываться на улице без браслетов.
Елена вздохнула и подала руку Дамону. Стоя против солнца, он казался темным силуэтом. Моргнув, Елена заметила, что он удивлен. Она поняла, что он увидел се позолоченные веки. Его взгляд скользнул ниже, до губ, сложенных как для поцелуя. Елена покраснела.
— Я запрещаю тебе приказывать мне показать то, что под плащом, — торопливо сказала она. Дамон посмотрел на нее угрюмо.
— Мелкие кудри, прикрывающие лоб, плащ, закрывающий тебя от шеи до пят, помада, как… — Он уставился на нее снова. Губы изогнулись, как будто он прикоснулся ими к ее губам.
— Пора идти, — пропела Елена, поспешно садясь в карету. Она чувствовала себя счастливой, хотя понимала, почему освобожденные рабы никогда больше не наденут ничего, напоминающего наручники. Она оставалась счастливой, когда они подъехали к Ши но Ши, большому зданию, походившему на комбинацию тюрьмы с тренировочным залом для гладиаторов.
И она все еще была счастлива, когда охранники Ши но Ши пропустили их, ничуть не забеспокоившись. Трудно было сказать, какой эффект произвел на них плащ — они были демонами: мрачными, с сиреневой кожей, огромными, точно быки. Она заметила кое-что, что сначала ее напутало, а потом зажгло в душе надежду. В одной стене вестибюля была постоянно запертая, украшенная странными символами дверь, похожая на дверь в склад или магазин рабов. Люди в странных одеждах называли место назначения, прежде чем повернуть ключ и открыть дверь.
Это была дверь в другие измерения. Прямо здесь, в тюрьме Стефана. Бог знает сколько охранников последует за ними, если они попытаются уйти через нее, но запомнить дверь надо.
Охранники на нижних этажах здания Ши ко Ши, где и находилась тюрьма, отреагировали на Елену и ее спутников очень явно и неприятно. Это были какие-то мелкие демоны — может быть, чертята, и они не упустили ни одной возможности поиздеваться над —
Даже когда Дамон отдал им маленькое состояние, они продолжали хихикать и как-то мерзко булькать. Елена не доверяла им. И оказалась права.
В коридоре, который Елена видела во время путешествий без тела, они повернули налево, а не пошли прямо. Там их ждали другие охранники, практически умирающие от смеха.
«Боже мой, они ведут нас, чтобы показать мертвое тело Стефана?» — неожиданно подумала Елена. И тут Сейдж по-настоящему помог ей. Он подал ей большую руку и поддерживал ее до тех пор, пока она снова не почувствовала свои нога. Они шли все дальше по грязным и вонючим коридорам, потом резко повернули направо.
Сердце Елены рванулось вперед. Оно твердило: не так, неправда, неправильно, еще до того, как они достигли последней камеры по коридору. Она совсем не походила на старую камеру Стефана. Ее закрывала не решетка, а колючая проволока с острыми шипами. Никакой возможности передать сквозь сетку бутылку черномагического вина. Никакой возможности влить вино в рот через сетку. Не получилось бы даже просунуть палец и прикоснуться к заключенному. Камера оказалась чистой, но в ней не было ничего, кроме лежащего навзничь Стефана. Ни еды, ни воды, ни койки — ничего — даже соломы. Только Стефан.
Елена закричала — то ли что-то осмысленное, то ли просто от боли. Она бросилась к клетке — или попыталась это сделать. Острая, как бритва, колючая
А потом он просто оттолкнул ее и посмотрел. Раскрыв рот, он смотрел на своего младшего брата — исхудавшего, еле дышащего молодого человека с посеревшим лицом, походившего на брошенного ребенка, одетого в мятую, грязную, изношенную тюремную робу. Дамон поднял руку, как будто забыв о преграде, и Стефан вздрогнул.
Казалось, он не узнавал и не помнил никого из них.
Он посмотрел на капли кропи, оставшиеся там, где Елена хваталась за проволоку, понюхал их и тупо огляделся вокруг, как будто почувствовав что-то. Поднял глаза на Дамона. Взгляд бессмысленно блуждал, как у младенца.
Дамон задыхался. Он бросился к другой стене — и убил бы любого, кто встал бы у него на пути. Если Дамон рассчитывал, что охранники погонятся за ним, а в это время его друзья вытащат Стефана, то он ошибался. Несколько охранников кривлялись перед ним, как мартышки. Остальные так и стояли за спиной у Сейджа.
Елена прокручивала в мозгу все возможные варианты. Наконец она повернулась к Сейджу:
— Возьми все деньги, которые у нас есть, и еще вот это, — она показала на свое ожерелье из двух десятков желтых бриллиантов. — Если понадобится еще, скажи мне. Дайте мне полчаса наедине с ним! — Сейдж покачал головой. — Двадцать минут! Задержи их хотя бы на двадцать минут!
Сейдж посмотрел ей в глаза и кивнул.
— Хорошо.
Елена умоляюще посмотрела на доктора Меггара.
Было ли у него что-нибудь — есть ли вообще что-нибудь, что может помочь?
Брови доктора Меггара опустились, потом взлетели, Это был взгляд отчаяния. Но потом он нахмурился и прошептал:
— Есть одно лекарство, которое, как говорят, помогает в тяжелых случаях. Могу попробовать.
Елена с трудом удержалась, чтобы не припасть к его ногам.
— Пожалуйста! Пожалуйста, сделайте это! Пожалуйста!
— Оно поможет только на пару дней…
— Это неважно! Мы вытащим его к тому времени!
— Хорошо.
Сейдж увел всю толпу охранников подальше, приговаривая:
— Я торгую драгоценными камнями, и у меня
Доктор Меггар открыл сумку и достал из нее шприц.
— Деревянная игла, — улыбнулся он, наполняя шприц чистой красной жидкостью из флакона. Елена взяла другой шприц и с нетерпением смотрела, как доктор Меггар уговаривает Стефана протянуть руку к решетке. Наконец, Стефан сделал это — и тут же рванулся с криком боли, когда жгучая жидкость потекла по вене.
Елена в отчаянии посмотрела на доктора:
— Сколько вы ввели?
— Около половины. Все хорошо. Я взял двойную дозу и действовал очень быстро. Я знаю, такое быстрое введение может навредить ему, но я сделал то, что хотел.
— Хорошо, — восторженно сказала Елена, — теперь я хочу, чтобы вы наполнили шприц моей кровью.
— Кровью? — в ужасе переспросил доктор Меггар.
— Да! Шприц достаточно длинный, чтобы пройти сквозь решетку. Кровь будет капать с другой стороны. Он станет ее пить, когда она закапает. Это может снасти его! — Елена произносила каждое слово
