чувств. – Мы и вашему Петру Васильевичу из отдела вневедомственной охраны недавно помогали. Приятнейший человек!
Шох только бровями повел. Петр Васильевич Полукружный, стукач и редкая скотина, помер на прошлой неделе, как раз после того, как где-то ловко и дешево починил свои гнилые зубы. Вопреки всем законам человеколюбия он осчастливил своей смертью и семью, страдавшую от его беспробудного алкоголизма и вспышек прямо какого-то коровьего бешенства, и коллектив, освободив свое кресло и создав кому-то неплохие перспективы для карьерного роста. Однако Шоху от всего этого ничего не прибыло и не убыло.
– Понятно. Так что там у вас? – Шох решил не отвлекаться.
Врач покивал головой, дескать, да, да, конечно, я понимаю, пора к делу, и поманил гостя к своему столу. Стол был обычной сосновой дверью, уложенной на ножки – опоры. В круглую дырку, очевидно, пропиленную для ручки, были изобретательно пропущены компьютерные провода. Рядом с компьютером, и тут сердце Шоха дрогнуло, в крошечном горшке стоял изумительный, изумрудный, свежий, юный, наглый и еще не развернувшийся побег алоэ. Шох заулыбался, потянулся было к этому чуду природы, но внезапно между ними и ростком шлепнулся большой конверт. Шох взял себя в руки.
– Вот, смотрите, – стоматолог, почесываясь и похохатывая, вытряс из конверта два снимка и лихо, с хлестким звуком, поддел их под скобку на светящемся экране на стене. – Видите?
Шох уставился на снимки. На обоих были изображены зубы, упакованные в ровный ряд челюстей. Шох постарался сосредоточиться, но маленькое зеленое чудо манило и отвлекало его.
– Ну, вижу, – проворчал он.
– Ну, вы смотрите, смотрите, – великодушно разрешил врач, присаживаясь на край стола и надкусывая край неизвестно откуда взявшегося яблока.
– Да чего тут смотреть! – возмутился Шох. – Зубы как зубы!
– Как так? – врач искренне удивился и спрыгнул со стола. Он подошел к снимкам.
– Вы что, не видите? – чуть ли с обидой произнес он, показывая пальцем на снимки. – Вот тут. И тут впадинка совпадает. Да посмотрите вы как следует!
«Не надо его злить, – внезапно пронеслось в сознании Шоха, – с ним надо ласковее, аккуратнее».
– Ну, – прищурившись, начал лгать он. – Что-то вижу…
– Ни черта вы не видите, – в отчаянии завопил врач, барабаня пальцами по своим «неопровержимым доказательствам». – Вы не понимаете, что эти снимки похожи? Да, это разные люди, и обращались они с разными проблемами, – он присмотрелся. – Вот тут была восьмерочка с кариесом, а здесь – так просто кусок зубика отвалился. Видите! – вновь заорал он на Шоха.
– Вижу, вижу, – успокоил его Шох. – Но ничего не понимаю.
Шох думал, что теперь его просто ногами затопчут, но неожиданно врач обрадовался.
– А я вам объясню, – произнес он, довольно потирая руки. – Дело в том, что эти зубы принадлежат… – он потянул паузу, -…родным сестрам!
С этими словами он шлепнул на стол перед Шохом две папки – две истории болезни.
– Одну из них вы нашли вчера в пустой квартире, а вторая… Смотрите сами, капитан! – пророкотал он и впился в яблоко. Сок плода щедро брызнул во все стороны.
– Майор… – инстинктивно пробормотал Шох.
На одной медицинской карте чудовищными каракулями было выведено незнакомое ему имя какой-то Варвары Андреевны Авельевой, а на другой… следователь захлопал глазами – Авельевой Майи Андреевны. Шох сунулся в свой блокнотик, пошелестел страницами, растеряно потер переносицу. Имена и цифры плясали у него перед глазами, выстраиваясь в какую-то невообразимую головоломку.
– А… Вот оно что… А это точно?– запинаясь, спросил он. – Она же вроде Андреева? Майя Андреева. Может, это у вас ошибка какая-то?
– Ха! – врачу это даже понравилось. – «Ошибка!» Ошибкой, капитан…
– …майор, – опять успел вставить Шох.
– …майор, может быть все, что угодно – появление на свет, уход из жизни, сама жизнь бывает ошибкой. Но в моем архиве ошибок не бывает никогда! Эти дамы – родные сестры. Были… Вот так-то, капитан! – пропел стоматолог.
Внезапно он повернулся к Шоху.
– А теперь знаете, что вам надо делать? Тот заглянул в прозрачные глаза и затих.
Вызванный Кариной врач приехал очень скоро. Пожилой обаятельный старичок с окладистой бородкой и добрыми глазами. «Прямо как с картинки», – подумал Зис, пожимая теплую и мягкую руку.
– Здравствуйте, я Федор Артемьевич, – представился врач.
– Здравствуйте, – Зис пропустил его в квартиру – Проходите.
На пороге кухни появилась Карина.
– Федор Артемьевич, наконец-то, – она не собиралась тратить время на приветствия и рукопожатия. – Ванна там, больная в спальне.
Показав на обе двери, она поманила Зиса пальцем.
– Послушай, – сказала она, когда он зашел вслед за ней на кухню. – Побудь пока здесь.
– Почему?… – Зис искренне удивился, не понимая, куда клонит Карина.
– Ну, он будет осматривать ее…
