не переоцениваю, я считаю, что судя по всему, те, кто выбрал ее для этой задачи, хорошо знали, что делали. Ни одна девушка в таком возрасте не может обладать подобным хладнокровием и самообладанием, или она совершенно незаурядная личность. Мне очень хотелось бы побольше узнать о ней.
Криша кивнула.
– Возможно, нашему бесстрашному капитану удастся ее расколоть, хотя если она настолько незаурядна, как ты считаешь, это не принесет ей никакого вреда, а нам никакой пользы. До Медары осталось чуть больше трех дней. Нельзя забывать, что наша настоящая проблема не эта девчонка, а ситуация на Медаре. Если мы потеряем Медару, не сумев подкрепить доказательствами заявленный протест, что нам эта девчонка?
– Мы должны молиться о небесном покровительстве, – ответила Манья. – И о том, чтобы ситуация хоть немного прояснилась, – добавила она мрачно.
– Прошу прощения, капитан, за свой бледный вид, но путешествие было долгим, а условия далеко не идеальными, – сказала Келли Морган, войдя в небольшой захламленный закуток за капитанским мостиком.
Капитан встал и слегка поклонился.
– Вы выглядите вполне… приемлемо, уверяю вас. Присаживайтесь, пожалуйста.
Она плавным движением села, и Кумазон Кли взялся за работу так тихо, что напугал ее. Чин заметил, как она вздрогнула, и еле заметно улыбнулся, надеясь, что она не сочтет его улыбку за оскорбление.
– Лебуры – трудолюбивая и красивая раса, – сказал он. – Они образуют пары на всю жизнь, и каждый пол обладает свойствами, в которых другой нуждается, но сам не имеет, так что их отношения в такой же мере симбиотические, как и романтические. Мы любим говорить, что нуждаемся друг в друге и не можем прожить друг без друга, но в случае с ними это действительно так и есть. Кумазон не только глухой, но еще и физиологически немой, и может общаться телепатически только со своей женой, Мазарун. Но несмотря на это, у него блестящий ум, до которого нам далеко, и он очень ловко со всем управляется, иногда совершая десятки операций одновременно. Если кто-то и управляет кораблем, так это он, а я только руковожу, поскольку обучался в Академии.
Келли взглянула на еду. Она оказалась несколько странной, как Келли и ожидала, но в ней не было ничего такого, с чем она не встречалась бы в обучающих программах. Фактически, судя по этим программам, это был настоящий пир. На большинстве биржанских кораблей, за исключением больших лайнеров, довольствовались синтетической пищей, произведенной из отходов. Такая пища была питательной и вполне справлялась с задачей, которую обычно отводят пище, но вкус… скажем так – оставлял желать лучшего. На военных и прочих государственных кораблях Мицлаплана питались ничуть не лучше, но грузовики всегда славились хорошей и свежеприготовленной едой. На подобных кораблях было достаточно свободного места для этого, а в одинокой жизни, которую вели их экипажи, хорошая еда была одним из немногочисленных удовольствий.
– Вы едите один? – с любопытством спросила она. – Не со всеми остальными?
Он вздохнул.
– Сомневаюсь, что кто-нибудь из них составит мне компанию в этом путешествии. Обычно перед Святой Миссией они молятся и постятся. В любом случае, от такой обильной еды у них разболелись бы животы. Жрецы ведут довольно аскетическую жизнь, ведь они уже одной ногой находятся в другом мире. Должен признаться, что сам я принадлежу к проклятым. Чем больше я смотрю на них, тем больше восхищаюсь их жизнью и тем меньше хочу подобной участи для себя. Боюсь, я слишком доволен своей долей. Мне никогда не подняться выше.
Келли слегка улыбнулась и попробовала еду. Она была восхитительной; у Келли хватило опыта не спрашивать, что она представляет собой на самом деле. В чужом месте стоит только начать это делать, и можно закончить таким же строгим постом, как у этих Святых. А это место действительно было чужим, пусть даже этот мужчина, сидевший напротив нее, и происходил из той же расы, что и она.
– Я нахожу вашу прямоту несколько странной, – сказала она, утолив первый голод. – Мне кажется, что человеку, думающему так, как вы, вряд ли доверили бы выполнение подобного задания.
Он пожал плечами:
– Я не делаю секрета из своей позиции, и они это знают. Манью и, думаю, Савина тоже, она несколько шокирует, и боюсь, довольно большую часть молитвенного времени они тратят на меня. Морок только одобряет мою откровенность, он говорит, что она укрепляет его уверенность в моей надежности, а у Криши слишком земное прошлое, чтобы не понимать. Боги использовали грешников для своих дел, даже самых закоренелых, с незапамятных времен. В истории любого народа нет ни одной религии, где было бы не так. Мои собственные предки всегда были прагматиками. Они молились своим богам о дожде и получали засуху, молились об урожае и получали нашествие саранчи, но все равно продолжали молиться. Морок считает, что боги создали меня таким, потому что именно таким я им для чего-то нужен, а я предпочитаю верить ему на слово.
Она засмеялась; ее смех, похоже, доставлял ему удовольствие. Ей начинал нравиться этот Ган Ро Чин, который казался единственным островком здравомыслия в этом море узколобых Святых.
– Вы сказали, что у Криши земное прошлое, – заметила она, пытаясь узнать об этом народе как можно больше. – Я считала, что Святыми рождаются, а не становятся. По-моему, я где-то читала, что они – совершенные сосуды, подготовленные для того, чтобы в них вошли души Святых.
– В какой-то степени это так, – признал он, – большинство из них действительно появилось на свет специально для этого. Но не каждый, кто растет в этих совершенных телах, становится Святым, как бы усердно они ни старались. Говорят, что иногда в них попадают недостойные души, или число душ, поднявшихся до этого уровня, не настолько велико, как наша возможность выращивать физически совершенные тела, что позволяет войти в них праведным, но еще не совсем готовым душам. Таких отбраковывают и потом смешивают с остальным населением. Других же, как Кришу, не выводят, а они появляются среди обычных людей, и их по тем или иным причинам определяют в Святые. С Кришей именно так и было. Она родилась от обычных родителей, которых знала, с ней не производили никаких генетических манипуляций, она выросла так, как растут все простые люди, у нее было обычное детство, она училась в школе, как и все остальные.
– И в один прекрасный день местный жрец, или кто там у вас, увидел, что она ведет себя как Святая, и забрал ее?
Чин вздохнул.
