'Возвращайся и жди', – сказал ему рассудок.
Ничего другого ему не оставалось. Владельцы лежащих на полу оболочек стали для него воспоминанием, странной смесью любви и страдания. Он лишь оттягивал неизбежное.
Раздался треск, и тела поглотила первичная энергия.
– К чёрту! – прошептал Натан Бразил и тоже исчез.
Контрольная комната опустела. Марковианский мозг отметил этот факт и, повинуясь заложенной в него логике, выключил освещение.
НА – ПЛАНЕТЕ, ВРАЩАЮЩЕЙСЯ ВОКРУГ ЗВЕЗДЫ У САМОГО КРАЯ СОЗВЕЗДИЯ АНДРОМЕДЫ
Только что Элкинос Скандер восседал на спине у Хаина, разглядывая контрольную комнату. И вдруг всё это исчезло.
Он огляделся. Предметы вокруг казались ему смешными и искажёнными. Мир перестал быть многоцветным, все окрасилось в коричневые тона.
Скандер снова растерянно осмотрелся. 'Я прошёл ещё через одно превращение, – осознал он. – Последнее'.
Привыкнув к искажающему зрению, он увидел леса, высокие горы, непривычно выглядевшую траву, незнакомые виды деревьев, но во всём этом не было ничего особенно неожиданного.
Вокруг него паслось много животных. 'Они очень похожи на оленей', – с удивлением отметил он. Действительно, отличий было мало, но животные держались совершенно спокойно; казалось, что они находятся в пасторальном, гуманном мире.
Скандер посмотрел вниз и увидел тень, которую отбрасывала его голова.
'Я – один из них! – внезапно ужаснулся он. – Я – олень! Рогов, таких, как у этих здоровенных самцов, у меня нет, значит, я – самка?'
'Олень? – подумал он удивлённо. – Почему олень?'
Он всё ещё раздумывал над этим вопросом, когда неожиданно послышались крики, и в его поле зрения появились странные фигуры: длинные прямоугольные тела с лицами на груди и с большими-пребольшими зубами.
Он видел, как мурни окружили крупную самку, которая паслась неподалёку, и пронзили её копьями. Она упала на землю и, все ещё живая, в безмолвной агонии истекала кровью.
Мурни накинулись на неё и стали рвать на куски.
'Быть съеденным заживо!' – в ужасе подумал Скандер, и им овладела дикая паника. Он бросился бежать, бежать как можно дальше от этой страшной сцены.
Но тут откуда ни возьмись появилась ещё одна группа мурни. Загнав другую самку, они начали её пожирать.
'Они повсюду! – понял он. – Это их мир! Я – всего лишь пища!'
Несколько раз ему едва удалось избежать подобной участи. Мурни были тысячи, и все они хотели есть.
Измученный и оглушённый, описывая бешеные круги, он понимал, что, если ему даже удастся спастись сегодня, он будет вынужден делать то же самое завтра, и послезавтра, и послепослезавтра и что, куда бы он ни убежал на этой планете, его везде поджидают голодные мурни.
'Рано или поздно меня схватят! – думал Скандер в отчаянии. – Боже, но заживо они меня не съедят! Я обману Бразила с его местью!'
Догадавшись, что ему следует делать, он несколько успокоился.
'Ну! Давай! – сказал он себе весело. – Вперёд!'
Достигнув высокогорья, он заглянул за край обрыва. До скал, расположенных прямо под ним, было больше километра. Возвратившись немного назад, он повернул обратно и, собрав последние силы, бросился вниз.
Скалы метнулись ему навстречу, но он почувствовал лишь слабый всплеск боли.
Скандер проснулся. Уже сам факт, что он проснулся, потряс его. Он осмотрелся кругом.
Та же долина на опушке леса Та же самая гень.
Он снова был оленем.
'Нет! – закричал в ужасе его рассудок. – Я ещё обману этого ублюдка! Уж как-нибудь я обману его!'
Но в этом мире было много оленей и много мурни, а Скандеру предстояло умереть ещё шесть раз.
РАЙ, ПРЕЖДЕ ИМЕНОВАВШИЙСЯ ДЕДАЛОМ, ПЛАНЕТА, РАСПОЛОЖЕННАЯ НЕПОДАЛЁКУ ОТ СИРИУСА
Варнетт застонал и открыл глаза. Ему было холодно. Оглядевшись, он увидел, что над ним с тревогой наклонились несколько человек.
Все они казались абсолютно одинаковыми. Нельзя даже понять, мужчины это или женщины. Маленькие груди и соски, гибкие и мускулистые тела – какая-то безумная смесь мужественности и женственности.
У всех были маленькие мужские гениталии там, где им и полагается быть, но лежащий на низкой кушетке Варнетт разглядел под ними маленькие влагалища.
Ни у кого на теле не было волос.
'Если заниматься сексом, перевернув партнёра, – подумал он, – можно одновременно давать и
