рискованно, но ему хотелось к рассвету покрыть километров двенадцать. Впрочем, на худой конец он согласился бы и на шесть – восемь.
В предрассветных сумерках постепенно начал проявляться окружающий ландшафт: голые скалы и каменистые пустоши, изредка покрытые щетиной кустарника. Беглецы устали, их мучила жажда, и когда в небольшом овражке, километрах девяти от Центра, Икира углядела мелкий ручей, Урубу отважился сделать остановку. Но как только все напились, он, невзирая на протесты, заявил:, – На отдых времени нет. Да и еды тут никакой нет. Сейчас самое главное – добраться до пещер в предгорьях Йабиннаса. Соберитесь с силами, прочтите свои мантры, и вперед!
– Я китаянка! – сердито напомнила Чо Дай. – Тело индуса еще никого не сделало настоящим индусом!
Со стонами и жалобами они перебрались через ручей и побежали дальше. Через несколько минут стало уже достаточно светло, чтобы отказаться от веревки, и Урубу, смотав ее, положил обратно в сумку. На твердой почве не оставалось следов, и он не хотел облегчать задачу преследователям, разбрасывая по пути предметы. Дурга, должно быть, уже проснулась и улетела. Если за передатчиком идет автоматическая слежка, тревога уже поднялась, а здесь, на равнине, их очень легко заметить. Не считая самой кражи, необходимость пересекать этот участок была наиболее опасной частью задания. Правда, с рассветом они могли прибавить скорости.
К восьми утра, когда смотрители открывали музей, беглецы были уже километрах в тридцати от Кохии-Центра. На четырех ногах даже беременные женщины могли передвигаться достаточно быстро. Но потом дорога пошла на подъем, и движение замедлилось. Склон был не особенно крут, но все смертельно устали и едва волочили ноги.
Внезапно послышался нарастающий гул, словно приближалось гигантское насекомое, и Урубу закричал:
– Ложитесь на живот, прижмитесь к земле и не шевелитесь! Это флайер!
Флайер скоро появился, и не один, а два. Они были похожи на исполинских стрекоз. Икира скатилась со спины Урубу и лежала на спине, глядя в небо. Тела джанипурцев сливались с беловато-серой поверхностью холмов, а Икира могла принять любой цвет по своему желанию.
– Они прочесывают равнину крест-накрест, – сообщила она. – Похоже, мы вовремя ушли оттуда.
– Как вы думаете, они нас заметят? – встревожилась Чо Дай.
– Сомневаюсь. Мне самой приходилось вести воздушную разведку, и я знаю, как трудно заметить с воздуха того, кто не хочет, чтобы его заметили. Иногда нелегко бывает заметить даже того, кто старается быть замеченным. Главное – не паникуйте и лежите тихо. Далеко еще до вашей пещеры, Урубу?
– Уже не очень. Через гребень холма, и там еще около километра.
– Ну что ж, надеюсь, им скоро надоест. – Лучи восходящего солнца слепили Икиру, и она то и дело щурилась. – Заодно можно и отдохнуть.
Один флайер пролетел едва ли не в ста метрах над ними, но, к счастью, не задержался.
– По-вашему, он нас не видел? – недоверчиво воскликнул Сабир.
– Да тихо вы! – повторила Икира. – Они же не знают, что мы именно здесь. Они только и ждут, что мы испугаемся и выскочим откуда-нибудь. Лежите, и дело с концом!
Она оказалась права. Минут через двадцать флайеры начали удаляться и, пройдя вдоль горной гряды, направились туда, откуда прилетели. Когда звук двигателей превратился в слабое эхо, Урубу решил двигаться дальше.
– Попробуем добраться до пещеры.
Обещанный километр растянулся на все два, а местность была довольно пересеченной, но наконец беглецы достигли убежища.
Снаружи его почти невозможно было заметить и даже трудно было предположить, что где-то поблизости есть пещера. Крупные обломки скал надежно скрывали вход.
На первый взгляд пещера выглядела совсем не глубокой, и только присмотревшись, можно было заметить в правой стене тесный лаз, ведущий в другую ее часть. В расщелине было темно, как в могиле, и даже Икира ничего не могла разглядеть. Выбравшись из прохода, Урубу на ощупь зажег фонарик, и только тогда они смогли осмотреться.
Пещера была не правильной формы, примерно шесть на девять метров. Здесь было прохладно и сыро. Половина пещеры была устлана соломенными циновками и одеялами, а остальное пространство занимали всевозможные ящики и бочонки. Кроме этого, в пещере было еще несколько чашек и мисок, сделанных из тыквы-горлянки, и все.
– Я случайно наткнулся на геологический обзор этого района, – объяснил Урубу. – Здесь много пещер, и я проверял каждую, пока не нашел эту. Она наиболее подходящая из всего, что здесь есть. Полость, в которой мы находимся, считается не связанной с поверхностью. Я проделал коридор с помощью горнопроходческого лазера, а каких трудов стоило мне затащить сюда эти припасы, вы и представить себе не можете. Но зато коридор невозможно заметить снаружи, а входить и выходить можно только по одному.
Сабир огляделся:
– Да, и если нас здесь найдут, из убежища получится превосходная ловушка.
– Ну-ну… Я соединил эту пещеру с несколькими соседними, и некоторые из них ведут наверх. Естественно, я позаботился о маскировке. Если нас будут атаковать через вход, один из нас сможет держать оборону, а остальные успеют скрыться. В крайнем случае я могу завалить входной коридор взрывом. В бочонках по большей части вода, но есть немного сомы и вполне приличное вино. В ящиках – консервы. Приправ, извините, никаких, и мы не имеем права рисковать, разводя огонь. Капитан, прошу прощения, но несколько месяцев назад я никак не мог предвидеть вашего участия, а перед операцией не рискнул появляться здесь лишний раз. Здесь есть коробка авы, это фрукты, похожие на яблоки. Мы оставим ее для вас.
Икира пожала плечами:
