быть никогда… – Эта дурацкая фраза назойливо вертелась в его перегретой испепеляющей новостью голове.
"Неужели они настолько обнаглели? Нет, не может быть, в конце концов, там тоже не дураки сидят.
Что же это такое?"
Невеселые перспективы вырисовывались перед полковником Синицыным.
Если ты не сидишь на самом верху пирамиды власти, не добрался до верхних ступенек иерархической лестницы, у тебя всегда есть спасительный вариант – посоветоваться с начальством. А грубо и прямо говоря, попросту переложить ответственность со своих плеч на чужие.
Работы полковник Синицын не боялся, а ВОТ ответственности боялся как огня.
«У кого большие звезды на погонах, тот пусть и решает».
Таким человеком для Синицына, естественно, являлся генерал Потапчук.
Не без злорадства в душе полковник набрал прямой номер генерала. Тот ответил незамедлительно:
– Потапчук слушает.
– Это я, Федор Филиппович.
– Узнал, Синицын. Небось, уже раздобыл что-то, раз до утра не дождался?
– Ждать невмоготу, товарищ генерал, вольно уж интересно получается.
– Ты где сейчас?
– В управлении.
– Поднимайся ко мне. Думаю, пока добредешь, я уже у себя буду.
Не прошло и пятнадцати минут, как генерал Потапчук впускал в свой кабинет полковника Синицына.
Письменный стол в кабинете генерала был как всегда девственно чист, кабинет проветрен, в нем не чувствовалось запаха табачного дыма, хотя и хозяин, и его посетители иногда курили нещадно.
– Ну, давай, Синицын, выкладывай. – Потапчук потер руки, усаживаясь за письменный стол, затем положил разогретые ладони на толстое прохладное стекло и взглянул в глаза полковнику.
– Вы, наверное, смеяться будете, товарищ генерал, но против фактов не попрешь. В нашу систему пытались проникнуть через официальный канал посольства Израиля в Москве.
Потапчук смотрел на полковника, как на сумасшедшего, сбежавшего из дурдома.
– Ты, случаем, не того? – он покрутил ладонью у виска.
– То же самое, товарищ генерал, я сказал своему оператору.
– А он не псих?
– Не более, чем мы с вами. Это абсолютно точно, вот техническое обоснование.
– Но и они ведь не психи, чтобы так действовать.
– И об этом я подумал, – вздохнул полковник Синицын.
– И что ты теперь собираешься делать?
– Не люблю я ответственность на чужие плечи перекладывать, – соврал полковник Синицын, – но без вашего совета, вернее, распоряжения, ума не приложу, как поступить. Нонсенс, да и только.
– Ты хочешь, полковник, чтобы я посоветовал тебе надеть парадный костюм, пойти в посольство, показать там свое удостоверение и поинтересоваться, кто из их сотрудников шпионажем и хакерством занимается?
– Но у нас же есть доказательства, – осторожно заметил Синицын.
– Свои доказательства в такой ситуации можешь засунуть в задницу! – неожиданно грубо оборвал его генерал Потапчук. – Без твоих открытий, Синицын, куда спокойнее на свете жилось.
Потапчук понимал, что проблема, попавшая к нему на стол, не его уровня – придется докладывать самому директору, да и тот, не проконсультировавшись с министерством иностранных дел, решать ничего не станет. Это тебе не ордер у прокурора испросить на прослушивание телефонных разговоров вора в законе!
Потапчук был страшно зол: он понимал, что лавров в этом деле ему не снискать. Не дай Бог, вкралась какая-нибудь ошибка – начальство непременно вспомнит, кто подсунул информацию.
– Нет, – вздохнул генерал, – мы должны все выяснить своими силами.
– А ответственностью – напрямую задал вопрос полковник.
– Ответственность мы с тобой, дорогой, поделим по справедливости.
– Поровну или по справедливости?
– Сам знаешь…
– Что?
– Что ответственность не делится.
– Бумаги заводить пока не будем?
– А ты как думаешь? – хитро сощурился генерал.
– Вам решать.
– А я-то думаю, ты все бумаги уже завел, только хода им пока не даешь. Угадал?
Полковник Синицын забарабанил пальцами по плотной дерматиновой папке:
– Все бумаги у меня есть в двух вариантах.
– Это в каких же?
– Один – для наступления, второй – задницу прикрыть, если отступать придется.
– Молодец!
– Ваша школа.
Оба рассмеялись.
– Думаю, Синицын, всему этому найдется очень простое объяснение, о котором ни я, ни ты пока не догадываемся.
– Это какое же?
– Знал бы, сразу бы сказал, – генерал Потапчук, опершись двумя руками о стол, поднялся из кресла. Не умел он мыслить, сидя за столом, только в движении мог найти решение очередной загадки.
Синицын продолжал сидеть и, сам того не желая, вертел головой, каждый раз провожая генерала взглядом, когда тот уходил в дальний угол кабинета или же приближался к напольным часам.
– Давай попытаемся с тобой прикинуть, как могло получиться, чтобы по абсолютно официальному каналу забрались в нашу базу данных.
– Первое, – сказал полковник, – и самое маловероятное: действовал один из сотрудников Израильского посольства.
– Молодец, что добавил «самое маловероятное».
Давай отбросим эту версию как негодную и не будем к ней возвращаться, а?
– Что ж, хозяин – барин, – пожал плечами Синицын, – мое дело перебрать и предложить все возможные варианты.
– Давай следующий.
– Кто-нибудь из детей сотрудников, этакий вундеркинд, используя родительский компьютер, занимается любительским взломом.
– Знаешь, Синицын, и в это я не верю.
– Почему же?
– Дипломаты умеют своих детей воспитывать.
– А если не всегда получается?
– Ты найди мне ребенка, который бы хотел, чтобы его отец хлебной работы лишился. Твои дети в твои бумаги полезут, если ты их домой принесешь?
– Никогда, – твердо ответил Синицын.
– Вот видишь! И моя жена по карманам лазить не станет.
– Значит, отбросим?
– Отбросим. Давай, Синицын, что еще тебе на ум пришло?
– Какой-нибудь самоучка нелегально подключился к израильскому каналу и путешествует по сети в свое удовольствие, а Израильское посольство за него счета оплачивает.
– Это легко сделать? – Потапчук остановился.
