объятиях, она снова начала засыпать.
Редклифф решил, что, наверное, ослышался.
- Элисон? Тебе приснилась Элисон Сэвидж?
- Мм… - Она прижалась к нему. - Мне приснилось, как ее похитили.
Он похолодел.
- Вот как? - Он старался говорить спокойно. - И что же тебе приснилось?
Но Джоанна уже заснула. Так что Редклиффу ничего не оставалось, кроме как смотреть на нее. И теряться в догадках.
Наутро, к невыразимому огорчению Редклиффа, которое он, впрочем, постарался скрыть, Джоанна так и не смогла ничего вспомнить из приснившегося ей кошмара. И он так и не узнал, был ли этот сон вызван рассказами Милдред и Берты или чем-то еще. Чем-то таким, о чем могла знать только Элисон Сэвидж.
Позавтракав в постели круассанами и клубникой и еще раз не торопясь позанимавшись любовью с Редклиффом, Джоанна неохотно стала собираться назад, в Майами.
Наблюдая за самолетом, уносящим ее в бескрайнее голубое небо Луизианы, Редклифф был вынужден признать: все же есть призрачная, просто-таки ничтожная возможность того, что в своих рассуждениях насчет Джоанны Лейк Милдред права.
Глава 33
В день премьеры в Детройте царила еще большая суматоха, чем в тот день, когда королева Елизавета и Жаклин Кеннеди посетили универмаг «Сэвидж» в Лонг-Бич. Стоя за кулисами, Джоанна в последний раз следила за примеркой платьев для манекенщиц. Сердце у нее колотилось так сильно, что, казалось, еще немного - и оно выпрыгнет из груди.
Они прилетели в Детройт накануне на самолете «Сэвидж» - Джоанна, Редклифф, Милдред, актрисы и манекенщицы, а также, разумеется, Холли. Максвелл, обеспокоенный легкой ангиной, которую Милдред подхватила за неделю до поездки, тоже решил лететь вместе с ними. Не говоря уж о Памеле - она, похоже, преисполнилась решимости во что бы то ни стало разлучить мужа с Джоанной.
Закрытый показ мод предназначался только для избранных, привыкших расплачиваться за покупки кредитными карточками, и журналистов, пишущих о моде. После показа предполагалось пригласить собравшихся в только что открывшийся магазин на Эдисон-авеню.
Бутик «Лунный берег» располагался на шестом этаже и довольно симпатично смотрелся в окружении фирменных платьев и шуб. Его убранство было выдержано в романтическом стиле. Из динамиков звучала приглушенная музыка. Повсюду стояли обитые синей тафтой кресла и диванчики с мягкими подушками, призванные создать максимум удобств мужчинам, ожидающим своих жен или любовниц. Декоратор - художник-оформитель, приглашенный из телешоу, украсил поддельные мраморные колонны в древнегреческом стиле благоухающими розовыми, красными и белыми цветами. По обоим бокам от подиума высились два дерева, задрапированные испанским мхом. Подиум, устланный белым атласом, рассекал помещение магазина надвое; по обеим сторонам от него были расставлены позолоченные стулья; на каждом стуле, задрапированном белой парчой, лежала роза.
- Просто потрясающе! - выдохнула Джоанна, рассматривая бутик, над входом в который, как и обещала Милдред, красовалась голубая неоновая вывеска с ее именем.
Конечно, она еще раньше видела чертежи. К тому же была здесь накануне вечером, но, несмотря на то что она ушла отсюда далеко за полночь, подиум тогда больше напоминал строительные леса, а цветы были заботливо убраны в холодильную камеру, предусмотрительно доставленную владельцем цветочного магазина.
- Да, но не настолько потрясающе, как сами платья, - отозвалась Милдред. - Я знала, что вы талантливы, Джоанна, но вы превзошли даже мои ожидания.
На собственном опыте убедившись в требовательности пожилой леди, Джоанна восприняла ее слова как наивысшую похвалу.
Всего за несколько минут до начала показа за кулисы вошел Редклифф. Бросив несколько туманных и малопонятных фраз, из которых следовало, что ему нужно с ней посоветоваться насчет цен на модели, он завел ее в ближайшую гардеробную и закрыл за собой дверь.
- Ред, - прошептала она, - показ же сейчас начнется.
- Еще целых пять минут. - Он принялся перебирать кончики ее волос. - Я говорил, что обожаю твои волосы?
- Да, но…
- Расслабься, родная. Еще даже не открыли дверь внизу. Знаешь, я их действительно очень люблю. - Он провел рукой по густой копне. - Люблю их цвет. Запах - Он поцеловал ее в макушку. - Люблю их прикосновение к своей груди. К бедрам.
Его невинный жест являл собой разительный контраст со сладострастными образами, представшими ее воображению при этих словах. Джоанна коснулась рукой его груди, но сама не могла бы сказать, было ли это движение продиктовано желанием привлечь его к себе или, наоборот, оттолкнуть.
- Черт бы тебя побрал, Ред! - Она тихо засмеялась. - Неужели ты не мог выбрать более подходящее время?
- Да, ты права. - Отняв ее руку от своей белоснежной манишки, он поднес ее к губам и нежно поцеловал в запястье. - Не мог. Это мой единственный недостаток. Но обещаю исправиться.
От прикосновения его губ к ее ладони у Джоанны подкосились ноги.
- Ты просто с ума меня сводишь.
- Но ведь ты то же самое делаешь со мной, а страдать в одиночку я не намерен. - Ласково сжав ее руку, Редклифф снова поднес ее к своей груди. Его улыбающиеся губы придвинулись совсем близко к ее губам. - Просто мне хотелось немного побыть с тобой наедине, прежде чем ты станешь еще богаче и знаменитее.
Вскинув голову, Джоанна изумленно посмотрела на него. Неужели он думает, что финансовое положение может как-то повлиять на ее любовь к нему?
- Но мое отношение к тебе не может из-за этого измениться.
- Знаю. - Редклифф поднял глаза вверх, словно обращаясь к Богу, хотя до встречи с Джоанной не верил в его существование. - Спасибо.
Он поцеловал ее, нежно и страстно. Это был тот поцелуй, от которого женщина забывает обо всем на свете. От которого чувствует себя на седьмом небе от счастья. Из полураскрытых губ Джоанны вырвался слабый стон. Закрыв глаза, в объятиях Редклиффа она чувствовала, что слабеет.
- Я люблю тебя, - прошептал он, жалея, что этот упоительный поцелуй украдкой закончился. Как же ему хотелось целовать ее снова и снова!
- Знаю. - Подняв голову, она с улыбкой смотрела на него. В ее взгляде читалась непередаваемая нежность, идущая, казалось, из самого сердца. - Это главное, все остальное не имеет значения.
- Я рад, что ты это сказала. - Он неохотно выпустил ее из объятий и принялся разглаживать воображаемые складки на ярком шелковом платье. - Хотя, мне кажется, сейчас как раз самое время сказать, что ты тоже любишь меня.
- Я люблю тебя. - Она поцеловала его в губы. - Люблю. - Потом в подбородок. - Люблю. - Потом в кадык, под которым красовался мастерски завязанный виндзорским узлом галстук. - Люблю.
Редклифф почувствовал прилив страсти. Не желая представать в таком возбужденном состоянии перед многочисленными женщинами, ожидающими начала показа, он рассмеялся и слегка отстранился.
- Именно это мне и хотелось услышать. - С видом собственника он окинул Джоанну оценивающим взглядом с головы до ног. - Ты выглядишь просто потрясающе.
- Спасибо. - Она шутливо сделала книксен. - Сначала я думала надеть что-нибудь менее яркое, в тон декорациям, но потом остановилась на красном цвете. В красном я всегда чувствую себя увереннее.
Шелковое платье с глубоким вырезом и короткой юбкой, вышитое огромными маками, плотно облегало соблазнительную фигуру девушки. Глядя на нее в этом наряде, любой мужчина, у которого кровь еще течет
