умру…
Галина мягко положила свою ладонь Светлане на щеку и провела по ней – задумчиво и нежно.
- Понимаешь, Светик… Стоит только кому-то сказать, сразу начнутся пересуды, домыслы… И кончится это тем, что меня и впрямь заберут в психушку, и без моего согласия. Ты не обижайся, но я скажу тебе прямо: если что-то из того, что мы сейчас с тобой говорили, я услышу со стороны… то я тебя убью. Я сделаю это легко, и ты от меня не скроешься…
Она говорила, медленно гладя подругу по щеке, и Света порывисто поцеловала ее руку.
- Не беспокойся, Галочка… Я никому ничего не скажу! Ни слова… А так - я вся твоя, я полностью в твоей власти… только не прогоняй меня, ладно?
- Ладно, Светик…- Галка ободряюще улыбнулась ей, будто у нее самой и не было никаких проблем, и решительно поднялась со скамейки. – Ну пойдем, что ли? А то боюсь, ты замерзнешь ненароком. Холодно становится.
- Подожди, Галя…- Света бережно взяла ее за руку. – Присядь, пожалуйста… Я знаю, куда тебе нужно.
- Неужели? – Галка недоверчиво пожала плечами, но на скамеечку присела. – И куда же?
- Галя…- серьезно сказала Светлана. – Тебе в церковь идти надо…
- Светка, да ты с ума сошла, что ли? какая еще церковь, я сроду в церкви не была, и в Бога никогда не верила… и что я там буду делать?
- Как что? Молиться!
- Глупости это все, Света! – безнадежно заметила Галка. – Молитвы всякие, обряды…
- Глупости? Прости, но это ты говоришь глупости! – запальчиво возразила Светлана. – Ты сама-то подумай, люди веками в церковь ходят,молятся, и что же, по-твоему, это не более, чем глупости? Так не бывает. А потом скажи – если сходишь в церковь, ты на этом что-то потеряешь?
- Да нет, конечно, - ответила Галка слегка рассеянно. – Хуже вряд ли будет. Только ведь не положено мне… А вдруг в школе узнают, что я в церковь ходила?
- Ну и что? Тебе на это должно быть наплевать, тебе надо свою проблему решить.
- Да ведь я в комсомол вступала! – не сдавалась Галя. – Меня исключить могут! Сраму тогда не оберешься…
Света посмотрела на нее, как на ненормальную, горько вздохнула.
- Ну ты даешь… Что ж, попробуй сходить со своей проблемой в комитет комсомола! Придешь и скажешь: так, мол, и так – ко мне покойница приходит, житья мне не дает. Может, на бюро твой вопрос вынесут…
Галка невольно представила себе эту картину и втянула голову в плечи. Сейчас она стала похожа на затравленную серую мышку.
- Света… Да ведь я вообще не знаю, как там себя вести! И молитв никаких не знаю. Вдруг меня в церковь попросту не пустят?
- Да что ты, Галочка! – Света даже руками всплеснула. – В церковь ее не пустят – вот еще выдумала! Хватит отговариваться. Моя бабушка, знаешь, как говорит? Дом Божий открыт для всех! А она у меня бабуля заслуженная, в войну партизанкой была! Так что верить ей можно и нужно! А то, что молитв не знаешь – не беда! Я тебе молитвенник дам. И сама с тобой пойду… Хочешь?
- Спрашиваешь тоже! – совсем по-детски отозвалась Галка. – Конечно, хочу!
- Вот и хорошо. Завтра у нас суббота, да? Вот завтра с тобой и пойдем. После школы…
И Галка согласилась. В самом деле, что она теряет?..
На следующий день после занятий в школе подружки собрались в церковь. Сначала они пошли домой, переоделись по-простому… В эту субботу Антонина работала, поэтому Галке не пришлось отвечать на всякие ненужные вопросы. Встретились возле подъезда Галкиного дома, как договаривались.
- Платок взяла? – спросила Света, критически оглядывая Галкин нарочито скромный прикид.
- Нет, - растерянно ответила Галя, - а зачем?
- Как зачем? Женщинам в храм не положено с непокрытой головой входить, ясно? Это мужикам надо шапки и кепки снимать.А нам, наоборот, голову покрывать нужно. Так что вернись домой и платок возьми…
Галке пришлось исполнить требование Светланы, которая вела себя уверенно и деловито, будто осознавала свою особую ответственность за подругу. А вот Галя – напротив, чувствовала непривычную робость, как всякий человек, столкнувшийся в своей жизни с чем-то весьма сложным и неведомым.
Когда пришли к церкви, Светлана остановила Галку на входе, заставила перекреститься на икону, установленную над стрельчатым входом. Галя неуверенно и неумело осенила себя неким подобием креста.
- Господи, да не так! – испуганно прошептала Света. – Посмотри на меня – вот как надо…
Галка внимательно проследила, как делала крестное знамение Света, потом тщательно повторила ее движения.
- Хорошо, - сказала подруга. – Теперь пошли…
Они вошли в храм. Здесь Светлана велела Галке взять одну из свечей, которые она купила при входе за несколько копеек, и показала – как ее зажечь, куда поставить, какую молитву при этом прочитать. Текст она ей прочла тут же три раза, чтобы подруга запомнила. Галка взирала на Светлану с неподдельным изумлением.
- И откуда ты сама-то все это знаешь? – шепотом спросила она Свету.
- Какая разница? – отозвалась та. – Бабушка меня научила…
- Это партизанка?..
- Ну да… партизанка. Мою бабушку молитва и заступничество Матери Божьей на войне дважды от смерти спасли и один раз от плена! Вот она меня и учила. А ты, похоже, вообще ничего не знаешь.
- Не знаю, Светик… Меня никто не учил и в храм не водил, - сказала Галка, чувствуя себя до крайности неуверенно и неуютно.
- Тогда меня слушай. Я сама многого не знаю, но как о помощи попросить, смогу подсказать…
В храме Света вручила Галке прихваченный с собой молитвенник и велела ей подойти к иконе, которая ей больше всего приглянется.
- Смотри, вот Николай Угодник, а вон там Богоматерь с младенцем, а это вот святой Пантелеймон… К кому пойдешь?
- К Пантелеймону, наверное…
- Это почему? Пантелеймон целитель, а ты не от телесных недугов страдаешь, а от душевных. К Богоматери лучше иди…
- Хорошо, - покорно отвечала Галка, чувствуя мелкую дрожь в коленях.
- Стань перед ней, осени себя крестом, и прочти перед ней вот эту молитву, - и Света раскрыла перед Галей молитвенник.
Галка сделала все, как ей сказала подруга. Читать молитву перед иконой было непривычно и трудно, она часто сбивалась и то и дело поднимала глаза на икону, словно желая убедиться, как Богородица реагирует на ее обращение…
У Богоматери были очень ясные и добрые глаза, но смотрели они не на Галку, а вроде бы сквозь нее. Младенец Иисус, сидя на руках у Матери, тоже взирал на девушку с совсем не детской серьезностью.
Витиеватый язык молитвы утомил Галю, и она неожиданно для себя обратилась к Божьей Матери по-своему…
- Матерь Божья… Царица Небесная… умоляю Тебя, спаси меня от демонов… укрой меня, святая Заступница… помоги мне, дай силы и терпения…
В какой-то миг она подняла глаза на икону и обомлела: Богородица теперь смотрела так, будто заглядывала ей прямо в душу. А глаза ее при этом выражали такую доброту и такое глубокое сопереживание, что у Галки сами собой потекли из глаз слезы. Она страшно перепугалась – а вдруг кто увидит? Этот липкий и навязчивый страх мгновенно овладел ею, и она, не дочитав молитвы, быстро отошла в сторону, незаметно утирая глаза краешком головного платка. Ее место перед иконой сразу же заняли другие…
