– Вы уже несколько дней следите за мной, – продолжал я. – Как мальчишка, желающий подцепить девушку и не осмеливающийся на это. Может, вы страховой агент? А может вы знаете парня по имени Джо Броуди? Есть много разных «может» по той простой причине, что в моей профессии всегда по уши всяких дел.
Он вытаращил глаза, а нижняя челюсть у него отвисла чуть не до колена.
– Господи! Откуда вы знаете все это?
– Я ясновидящий, – сказал я. – Так что выкладывайте все без утайки. Не могу же я ждать целый день.
Блестящие глаза почти исчезли под прищуренными веками. Воцарилась тишина. Дождь тарахтел по крыше «Мэншн-Хауз» под моими окнами. Человек, сидевший напротив меня, наконец поднял веки, его глаза снова заблестели, и он задумчиво произнес:
– Конечно, я хотел разузнать что-нибудь о вас, чтобы знать, что делать. У меня есть кое-что на продажу...
Это дешево, сотни за две. Почему вы связываете меня с Броуди?
Я распечатал письмо и прочитал его. Оно касалось прохождения полуторагодового курса дактилоскопии и приобретения разных других профессиональных навыков. Я бросил его в корзину и снова посмотрел на маленького человека.
– Не обращайте внимания, я просто размышлял. Вы не полицейский. Вы также не член банды Эдди Марза. Я спрашивал его об этом прошлой ночью. А больше я не знаю никого, кроме друзей Джо Броуди, кто мог бы так интересоваться моей персоной.
– Боже мой! – сказал он и облизнул нижнюю губу. Лицо его стало белым, как бумага, когда я упомянул Эдди Марза. Он раскрыл рот, и сигарета, неизвестно каким образом повисла в его уголке, словно приросла. – Вы подтруниваете надо мной, – сказал он с улыбкой, какую можно встретить только в кресле у стоматолога.
– Конечно подтруниваю, – подтвердил я и распечатал другое письмо. Мне предлагали предоставлять информацию прямо из логова льва, иначе говоря из Вашингтона: все, что происходит в кулуарах, вплоть до мелочей. – Надеюсь Агнессу уже выпустили? – спросил я.
– Да. Это она меня сюда послала. Вас это интересует?
– Естественно – такая сладкая блондинка.
– Бросьте. Вы кое-на что намекнули...
В ту ночь, когда прихлопнули Броуди. Мол Броуди, знал что-то важное о Стернвудах, иначе не рискнул бы посылать им те фотографии.
– Ага. Значит, он что-то знал. Что именно?
– То, что стоит двести долларов.
Я бросил в корзину еще несколько реклам и прикурил еще одну сигарету. – Нам надо исчезнуть из города, – продолжал он. – Агнесса очень хорошая девушка. Вы не можете вменить ей в вину Гейгера и его книжки. Вы же знаете, что женщинам ныне приходится не очень легко, верно?
– Она для вас слишком велика, – заметил я. – Она вас расплющит и задушит, если окажется сверху.
– Глуповатая шутка, – произнес он с таким чувством собственного достоинства, что я удивленно уставился на него.
– Вы правы, – согласился я. – В последнее время я вращался в плохом обществе. Давайте покончим с разговорами и перейдем к делу. Что вы можете предложить за эти деньги?
– А вы заплатите?
– А что мне это даст?
– Что если это поможет вам отыскать Расти Ригана?
– Я не ищу Расти Ригана.
– Слова. Так вы хотите услышать это или нет?
– Итак, мой дорогой, облегчите душу. Я заплачу за все, что мне пригодится. За две сотни в нашей профессии покупается куча информации!
– Эдди Марз велел застрелить Ригана, – сказал он и расселся на стуле так, словно его только что выбрали вице-президентом.
Я указал рукой на дверь и произнес:
– Не собираюсь спорить с вами, надо экономить кислород. Ступайте восвояси.
Он наклонился над столом и сжал зубы. Из-за перегородки доносился монотонный стук пишушей машинки – строчка за строчкой, страница за страницей.
– Я вовсе не шучу, – запротестовал он.
– Кончайте! Не мешайте работать, я очень занят.
– Никуда я не пойду, – резко сказал он. – Я пришел сюда, чтобы сказать то, что надо, и я сделал это. Я лично знал Расти. Не очень хорошо, но все же достаточно для того, чтобы спросить при встрече: «Как поживаешь?» И он отвечал мне или же нет – в зависимости от настроения. Он был симпатичным парнем. Я его любил. Он увлекался певицей из кабаре -Моной Грант. Позже она сменила фамилию на Марз. Расти страдал и женился на богатой даме, которая бегала по ночным ресторанам, как будто дома у нее не было своей кровати. Вы очень хорошо ее знаете. Высокая, черноволосая, могла бы выиграть не один конкурс красоты, но принадлежит к тому типу женщин, которые являются проклятием для любого мужчины. Истеричка. Расти с ней не ладил, а с деньгами ее отца должен был ладить, да? Ведь вы так думаете, да? Но Риган был очень странным типом. Он всегда думал не так, как другие, всегда искал что-нибудь другое, и едва сознавал, где находится в данный момент. Мне кажется, ему вообще было плевать на деньги. А если так говорю я, приятель, то это комплимент.
Маленький человечек вовсе не был так глуп. Мелкий, скользкий комбинатор. Никто и не заподозрил бы, что у него могут быть такие мысли, и, более того, что он умеет их выражать.
– Вот он и сбежал, – сказал я.
– Может быть, хотел сбежать. С той женщиной, Моной. Она не жила с Эдди Марзом, потому что ненавидела все эти его делишки, особенно нелегальные, такие как шантаж, угон автомобилей, ограбления, укрывание тех, кто бежал с Востока, где их разыскивали, и так далее. Ходят слухи, что однажды ночью Риган предостерег Марза, что если тот впутает Мону во что-нибудь противозаконное, то будет иметь дело с ним.
– Большая часть того, что вы мне рассказываете, содержится в отчетах, – заметил я. – За это вы не можете требовать у меня деньги, Гарри.
– Я как раз перехожу к тому, чего нет в отчетах. Риган тогда начал вести себя как безумный. Я каждый день встречал его в ресторане Варди, он сидел там, уставившись в стену, и пил ирландское виски. Говорил очень мало. Иногда поручал мне заключить какое-нибудь пари, то там, то тут. В принципе я из-за этого туда и приходил.
– Мне казалось, он работал в страховой компании?
– Это была только маскировка. Хотя думаю, что он мог бы продать и страховой полис, если бы возникла необходимость. Так вот, примерно с половины сентября я ни разу не встретил Ригана, но поначалу не обратил на это внимания. Знаете, как это бывает: есть человек, значит его видишь, а когда его нет, не видишь и забываешь, пока что-нибудь не напомнит о нем. Я начал задумываться, услышав однажды, как кто-то шутя рассказывал, что жена Эдди Марза сбежала с Расти Риганом, и что Эдди, вместо того, чтобы переживать, ведет себя так, будто это он одурачил кого-то. Я рассказал об этом Джо Броуди, ну а Джо Броуди был очень изворотлив.
– Как сам черт, – подтвердил я.
– Конечно не так, как копы, но все же. У него не было денег. Вот он и начал вынюхивать, не удастся ли ему напасть на след тех двух воркующих голубков. Тогда он мог бы получить двойную сумму: от Эдди Марза и от жены Ригана. Джо немного знал эту семейку.
– Это «немного» составило пять тысяч, – сказал я. – И он хотел вытянуть из них еще столько же.
– В самом деле? – Гарри Джонс был явно удивлен. – Агнесса должна была сказать мне об этом. Но уж таковы женщины. Всегда что-нибудь скрывают. Итак, мы вместе с Джо внимательно следили за газетами, но ничего не нашли в них, поэтому сделали вывод, что старик Стернвуд хочет все это затушевать. Потом я
