— Дрался. — Он закатил глаза, но на его губах была усмешка.
— С тобой все в порядке?
— Давненько у меня не было таких испытаний, — быстро произнес он взволнованным голосом. — Думал, что уже потерял навык…
Мелькнула еще одна вспышка света, на этот раз — красная. Появились оба — Руфус и Алек, с оружием на изготовку. Руфус выглядел гораздо хуже, чем Джон, если такое вообще было возможно. Казалось, что кровь у него течет отовсюду, а вся левая часть лица была похожа на раздавленный помидор. И Руфус не усмехался, как Джон, — он, казалось, был совершенно не в себе. Он явно не ожидал, что Джон одержит победу в таком сражении.
Алек, похоже, вообще не участвовал в сражении. Он выглядел отрешенным и задумчивым.
— Вы! — взревел Руфус.
Он бросился на нас, отчаянно размахивая ножом. Джон отодвинул меня в сторону, сверкающий меч снова появился у него в руках. Мы оба ожидали, что Руфус набросится на Джона, продолжая схватку, но у него были другие планы. Он подскочил прямо ко мне.
У меня не было оружия против Руфуса или чего-нибудь, что могло бы защитить меня от него. Я сделала то, что было естественно в моей ситуации, — закрыла лицо руками и пригнулась к земле. И сразу же почувствовала, как лезвие касается моей кожи, проникая глубоко в мою плоть. Когда была жива, я косточки даже не сломала. Когда нож вонзился, я испытала самую сильную боль, которую когда-либо переживала, и, поверьте мне, было очень больно. Очень.
Не знаю, Руфус ли сбил меня с ног, или я сама зацепилась ногой за ногу, в следующую секунду я уже лежала на спине, уставившись в рифленый потолок. Руфус был на мне, он извивался и ухмылялся. Мне уже однажды пришлось побывать в подобной ситуации, но тогда у него не было ножа. Та ситуация мне подходила больше.
— Вот так-то, милая, — рычал Руфус, поигрывая ножом, а потом он направил его прямо мне в горло. — Приятно было познакомиться, да, учитывая обстоятельства.
Он отвел руку назад, приготовившись погрузить лезвие мне в горло по рукоятку. Но вместо этого он открыл рот и заорал от боли. Черная кровь хлынула у него изо рта прямо мне на лицо, заливая меня полностью. Я отплевывалась и кричала. Наконец его тело скатилось с меня, он дернулся пару раз и застыл.
Руфус был мертв. Во второй раз.
— Джон, слава богу, ты…
Я ожидала увидеть, как Джон вытаскивает меч из спины Руфуса. Но Джон только покачал головой, на его лице застыло выражение крайнего удивления.
Алек смотрел на меня, не отрывая взгляда. В руках он все еще держал деревянное копье, с кончика которого капала кровь. Черная кровь.
— Все, что я говорил тебе, было правдой, — тихо сказал Алек. — Я никогда не причиню тебе зла.
— Это правда, что ты использовал меня? — задала я вопрос. — Ты переспал со мной и говорил мне все те слова только для того, чтобы найти дорогу на Небеса?
Алек перевел взгляд на Джона, потом снова посмотрел на меня. Казалось, он окаменел, но что-то мелькало в его глазах, какая-то искорка.
— Да, — наконец ответил он. — Но я сделал это для того, чтобы быть с тобой.
— Но ты ведь хотел быть не со мной, — устало произнесла я. — Ты хотел вернуть свою жену. А я — не Эйвей.
Алек пробормотал что-то себе под нос и шагнул ко мне. Джон привел свой меч в боевую позицию, а я отвернулась. Я даже не могла смотреть на Алека.
— Прости меня, Анжела, — только и сказал он. А потом исчез.
— Так это Алек убил его? — прошептала я, обращаясь к Джону, как только воздух снова стал прозрачным.
— Да. — Лоб Джона был испещрен морщинами. Губы плотно сжаты, превращая рот в одну тонкую линию. Жеманные манеры, как говорила моя бабушка. — Убийство своего — очень плохое дело. Совсем плохое.
— Как это понять?
— Теперь ему нигде не будут рады. Гелионы станут преследовать его, а мы не можем ему доверять. — Джон махнул рукой, отправляя меч обратно, туда, откуда он его взял. — Алек полностью разрушил свою жизнь… но он спас тебя.
Дверь с грохотом распахнулась, и толпа обеспокоенных людей ворвалась в дом Джаспера, как рой пчел, атакующих цветущий сад.
Глава 49
Мама вышла из этой истории с несколькими синяками и огромной шишкой на затылке. Да, и у нее было сотрясение мозга. Она сейчас в терапевтическом отделении учится воспринимать мир с помощью доктора. Я не виню ее. Ей много пришлось пережить.
У Джесси была сломана челюсть, подбит глаз, имелось несколько ран на теле. Но она получила очень серьезную внутреннюю травму. Когда все закончилось, ее мозг представлял собой клубок эмоций — гнев, сожаление, вина. К счастью, с ней был Дэнни, который помогал ей справиться со всем этим. Я говорю чистую правду, мне совсем не жаль, что эти двое вместе. Будь я жива, может быть, считала бы иначе, но я не жива. Я — мертвая. Так зачем сожалеть о том, что мне больше не принадлежит? И теперь я понимаю, что соперничество у нас с сестрой было лишь в моей голове. Жаль, что я не поняла этого, пока была жива и вечно была недовольна.
Как бы там ни было, Джесси вернулась в колледж. У них с Дэнни не все бывает так уж гладко, но они не расстаются. Они счастливы, и я рада за них. Мне даже кажется, что их отношения — серьезные, возможно, в будущем они поженятся, и у них будут дети через несколько лет, а я была тем, кто соединил их. По крайней мере, моя смерть не была такой уж напрасной.
Через два часа после того, как Джаспера арестовали, полиция освободила моего брата. Джек опять такой же — спит на занятиях в муниципальном колледже и продолжает посещать эти дикие вечеринки. Время от времени я навещаю его в снах, и мы можем поговорить. Он скучает без меня — во всяком случае, так говорит. Но мне вовсе не хочется, чтобы мой младший братишка провел остаток жизни, оплакивая мою смерть. Отец правильно рассуждает — нужно это пережить и двигаться вперед. И Джек движется вперед. Я рада за него тоже.
Как и обещал Джон, Джаспер пришел в себя примерно через неделю. Он во всем признался полиции. Он даже показал место, где находится тело Марджори, чтобы ее можно было похоронить по-человечески. Я не навещала его, и мне даже трудно представить себе, что бывший глава отдела по расследованию убийств сидит в камере с местными уголовниками, большинство из которых он сам туда и поместил.
Отец выжил, несмотря на две пули, которые Джаспер всадил ему в спину. Врач сказал, что это чудо. Если бы пули прошли навылет, то отец истек бы кровью на полу гостиной Джаспера в считаные минуты.
— Такое впечатление, будто что-то затормозило пули, — размышлял доктор вслух, внимательно всматриваясь в рентгеновские снимки. — Вы уверены, что поверх вас ничего не было, когда раздался выстрел, мистер Талботт? Толстый кусок дерева?
Вероятно, то, что я попыталась защитить отца, все же сыграло свою роль.
Джон заскочил в больницу через несколько дней после того, как пули извлекли из папиной спины. Тот выздоравливал, и этот процесс проходил довольно успешно. Мама, когда не спала, проводила время у его постели, держа за руку. А иногда, когда папа спал, она разговаривала вслух, обращаясь ко мне. Она говорила мне, как сильно она скучает по мне, как она счастлива, что я была на этом свете. А потом она плакала.
