воспитать детей на оставленные им медяки. Ты — гораздо больше, чем вдова папы, и только Уиллс задержится здесь достаточно надолго.
— Когда ты успел набраться мудрости? — спросила Энни, взъерошив его темные волосы. — Но я делаю это для тебя, Натаниел. Для девочек и Уиллса. Для того, чтобы у Эми время от времени появлялись новые вещи, а не только те, что покупаются на распродаже, чтобы близняшки на Рождество получили микроскопы, о которых так отчаянно мечтали, чтобы у Уиллса был канал Диснея, и мы могли ужинать в ресторане или сходить вместе в кино, вместо того чтобы считать каждое пенни. Я устала бояться каждый раз, когда открываю портмоне. Каждый раз, когда приходится в очередной раз говорить «нет». Больше не хочу быть храброй! Но теперь все будет хорошо!
Эгрет-Пойнт был украшен к Рождеству, и, по давно принятому обычаю, магазинные витрины были декорированы в единой теме. Темой этого года было «Рождество в Эгрет-Пойнте, 1840». Энни повезла несколько групп из «Спа» в Эгрет-Пойнт, взглянуть на витрины.
— Да они не хуже, чем на Пятой авеню, — замечала по крайней мере одна женщина в каждой группе.
Теперь Энни работала полный день, но волноваться за детей больше не было нужды. За ними присматривала няня Вайолет. Жизнь действительно постепенно налаживалась. После Рождества родители уехали на всю зиму в Аризону. Одержимость отца гольфом будет немного смягчена их январским круизом. Второго января позвонила взволнованная Элизабет, с сообщением, что заполучила «Ченнел корпорейшн» в качестве клиента фирмы.
— Боже, Энни, не представляешь, чем они только не занимаются! — восклицала она. — И мистер Николас находит время управлять всем! Он просто поразителен! Этот пристальный взгляд черных глаз немного выводит из себя, но он поистине великолепен! Старшие партнеры фирмы хотели, чтобы делами корпорации занимался кто-то из них, но мистер Николас сказал «нет». Заявил, что это благодаря моим усилиям он стал их клиентом, и теперь я буду его личным адвокатом. Основным контактом с фирмой. Должна сказать, впечатление было сильным.
— Здорово! Поздравляю, Лиззи!
— Но есть и не совсем приятные новости. Вряд ли я этой зимой окажусь в Эгрет-Пойнте. Мистер Николас хочет, чтобы я объехала все филиалы корпорации, познакомилась со всеми руководителями. Идея совсем неплохая, и ты знаешь, как я ненавижу оказываться неподготовленной, а поэтому обязательно поеду. Ты справишься без меня, да еще когда ма и па в отъезде?
— Все в порядке, — заверила Энни. — У меня моя великолепная няня Вайолет, помнишь?
И еще работа. Она в жизни не была так счастлива! Ко Дню святого Валентина в магазин стали прибывать новые товары. Как-то Энни стояла на стремянке, выкладывая на полки душистые мочалки из люфы, и, снова потеряв равновесие, упала в подставленные руки личного помощника и тихо взвизгнула, когда его руки сомкнулись у нее на талии.
— Поймал! — с улыбкой воскликнул Девин.
— Не знаю, как это вышло, — пробормотала Энни. Боже, как хорошо оказаться в его объятиях. Он поставил ее на ноги, спиной к полкам и прижался всем телом. Нашел ее губы своими и стал целовать. Яростно. Вдавливая язык в ее рот. Вскоре их языки уже сплелись в любовном танце.
— Ммм, какая ты вкусная, — прошептал он.
— Девин, я не думаю… — начала Энни с заколотившимся сердцем.
— И не думай, — выдохнул он ей в губы. Рука скользнула под ее юбку. Зубы мягко прикусили шею. — Совсем не думай, Энни.
Пальцы погладили мягкую внутреннюю поверхность ее бедер. Сжали венерин холмик. Энни понимала, что так поступать нехорошо, но непослушное тело быстро возбуждалось под его ласками. Еще крепче притиснув ее к полкам кладовой, он сунул под ее водолазку другую руку, умудрился расстегнуть лифчик и стал ласкать полные груди.
— Девин! — ахнула она, нежась под этими смелыми ласками.
— Что, Энни?
— Это… о… очень неприличное поведение, — выдавила она.
— Я все равно трахну тебя. И буду трахать безжалостно и долго, как хотел с той минуты, как увидел тебя.
— Не думаю… — попыталась она протестовать.
— Я же сказал тебе, не думай!
Он отнял руку от ее груди и расстегнул ширинку.
— Слишком долго я наблюдал, как ты стоишь на лестнице. При виде твой кругленькой попочки я стал тверже камня. Хочешь посмотреть?
Он слегка отступил. Энни не хотела смотреть, но глаза уже опустились вниз. К ее удивлению, он оказался так же велик, как и в ее фантазии.
— Что ты хочешь услышать? О, вот это да! Девин тихо рассмеялся.
— Оставь восклицания на потом, — посоветовал он и, одним рывком разделавшись с ее трусиками, отбросил их в сторону. Его ладони сжали ее попку, и прежде чем она успела опомниться, он насадил ее на свой член.
— Вижу, ты не раз это проделывал! — ахнула Энни, инстинктивно обвивая ногами его талию.
— Тихо! — велел он и, зажав ей рот поцелуем, сделал первый выпад.
— О Боже, как хорошо!
Энн откинула голову назад, в пространство между двумя широкими полками, и его губы заскользили по ее напрягшемуся горлу. О, дьявол, он заставит ее кончить, и кончить быстро!
— Сделай это! Сделай! — застонала она.
Девин брал ее все жестче, входя все глубже, пока голова Энни не пошла кругом от чистейшего наслаждения, которое он ей дарил. Но это дурно! «Почему же? — допытывался внутренний голос. — Ты вдова. Пусть он младше тебя, но молод, горяч и силен!»
— Ну же, Энни, — проворковал он. — Сдавайся! Кончи для меня!
И она кончила, изгибаясь в сильных конвульсиях, потрясших ее душу и тело. Но он по-прежнему оставался твердым в ее лоне.
— Почему? — прошептала она. Девин тихо рассмеялся:
— Ты получишь сразу два оргазма, Энни. И он снова стал входить в нее, медленными долгими выпадами.
— Неужели твой муж никогда не давал тебе два оргазма подряд?
Он прикусил ее шею и зализал место укуса. Но может ли она кончить так быстро не в «Ченнеле», а в реальности?
— Сюда могут войти, — слабо запротестовала она.
— Дверь закрыта. И я услышу, если кто-то придет, — заверил Девин, не прерывая ритма. — Отныне мы будем делать это много и часто. Я так ждал, что ты поймешь и сдашься первой. Но этого не произошло. Зато теперь ты понимаешь?
— Твое самомнение не вмещается в это здание, — прошипела Энни.
— В полном соответствии с моим большим «петушком». Господи, какая ты тесная! Я хочу уложить тебя в постель, чтобы наслаждаться каждым дюймом твоего тела! Он стал двигаться быстрее.
— Что же, и мне позволено наслаждаться каждым дюймом твоего тела, — лукаво заметила Энни. — Даже если все это абсолютно непристойно.
— Попроси трахнуть тебя, — прошептал он ей на ухо.
— Зачем? — дразнилась она.
— Хочу слышать, как ты это скажешь.
Она могла бы поиграть с ним еще несколько минут, но каждое мгновение увеличивало опасность того, что их поймают. А она не собиралась терять работу из-за мимолетного перепиха в кладовой.
— Трахни меня, Девин, — промурлыкала она. — Трахни меня жестко и глубоко. Заставь меня снова кончить!
Господи, что она говорит?! Но он выполнил ее просьбу. А ведь она никогда в жизни не была такой наглой и развратной. Но сейчас все это почему-то казалось естественным, и она хотела его. Но тут Девин
