— Нет, господин. На пустошах не было ни души. Если бы он был мертв и лежал в вереске, я бы его увидел. Не видно было также ни стервятников, ни диких зверей, которые наверняка пировали бы, будь он убит несколько недель назад. Уж они бы очистили его косточки дочиста.
— Мы должны поискать его, Бейн. Нужно узнать, что задумал чертов англичанин и вообще мертв он или жив. — Малькольм тяжело вздохнул. — Прости меня, Господи, но я надеюсь, что он мертв. Не допущу, чтобы Аликс снова расстроили, особенно теперь, когда она носит ребенка. Ничего не говори ей, Бейн. Собери людей, и мы поедем охотиться на хитрого старого лиса.
— А если найдем его, милорд? — тихо спросил капитан.
— Не вижу другого выхода, кроме как покончить с его жалкой жизнью. Грустно, конечно, что приходится убивать человека не в честной схватке…
— Вам необходимо сделать это, чтобы защитить жену и детей, господин. В этом нет ни греха, ни бесчестья, — покачал головой Бейн. — И священник непременно даст нам отпущение грехов за такое деяние. Я немедленно отправлюсь его искать.
Лэрд кивнул и немедленно поспешил к отцу Дональду. Он нашел его в маленьком церковном дворе. Тот молился, сидя на каменной скамье. Малькольм тихо откашлялся, и священник поднял глаза.
— А, господин? Могу ли я чем-нибудь помочь вам в этот прекрасный день? — улыбнулся он.
— Да, отец, можете, — сказал Малькольм и рассказал о находке. — Возможно, мне придется убить сэра Удолфа, и я бы хотел попросить отпущения всех своих грехов. Боюсь, у меня просто нет иного выхода. Этот человек не должен больше пугать мою жену и детей.
— Встань на колени, сын мой, — не колеблясь, ответил отец Дональд.
Малькольм опустился на колени, и священник отпустил ему грех убийства, перекрестив напоследок.
— У вас действительно нет выбора, милорд, — согласился он. — Я понимаю это, но молю Бога, чтобы этот человек уже был мертв, а душа его — в чистилище. Идите с моим благословением… А леди знает?
— Нет, и я не собираюсь ей говорить. Она была так счастлива, что все уладилось, и у меня не хватило духу расстраивать ее, особенно сейчас.
— В таком случае чем меньше людей будет знать об этом, тем лучше. Пусть ваши солдаты считают, что охотятся, дабы набить кладовые на зиму, — посоветовал священник. — Если хоть кто-нибудь узнает правду, наверняка проговорится приятелю, а потом все дойдет до одной из служанок, а там уж узнает Фенелла или Айвер.
Лэрд невольно усмехнулся:
— Вы правы, отец Дональд, я совершенно с вами согласен. Спасибо.
Вернувшись в дом, он сказал жене, что едет на охоту.
— Слишком рано, — заметила Аликс, которая сидела в зале за огромными пяльцами, работая над новой шпалерой. — На дворе лето!
— Но уж очень день хорош. И кто знает, какой выдастся зима, — возразил лэрд. — Вдруг припасов не хватит? А потом — если не съедим все сами, раздадим крестьянам.
— Ты просто не находишь себе места, — рассмеялась Аликс и с улыбкой махнула рукой. — А я завидую тебе: сама бы хотела насладиться резвым галопом.
Лэрд положил большую руку на ее округлившийся живот.
— Сначала роди, любовь моя, — прошептал он, гладя небольшой холмик.
— Не разбуди его, — остерегла она.
— Ты по-прежнему не уверена, кто это, мальчик или девочка?
Аликс покачала головой:
— Этот малыш очень скрытный, господин. Думаю, что, возможно, ношу будущего епископа.
Малькольм нагнулся и поцеловал ее в губы.
— Если я найду фазана, ты получишь лучшие перья из хвоста на голубой бархатный берет, моя сладкая Аликс, — пообещал он перед уходом.
Пока люди лэрда охотились, сам лэрд и Бейн обшаривали склоны холмов в поисках сэра Удолфа. Наконец Бейн увидел что-то в траве и подъехал ближе. Это оказался черный бархатный берет, отделанный кроличьим вытертым мехом; маленькая, потемневшая от времени серебряная брошь с рубином ясно говорила о том, что ее владелец — человек с положением и состоятельный. Бейн протянул берет лэрду.
Малькольм осмотрел головной убор.
— Не могу сказать точно, принадлежит ли он сэру Удолфу. Возможно, что и так. Но тело мы не нашли. Стервятников не видно. Следовательно, можно предположить, что этот человек жив. И скорее всего упал с лошади. Может, даже ранен. Но где он сейчас?
— А вдруг его нашли? — медленно выговорил Бейн.
— Но кто? А если и так, почему его не привезли в Данглис? Это мои земли, и поблизости нет соседей.
— Ее коттедж совсем рядом, господин, — поколебавшись, напомнил Бейн.
— Иисусе! Я и забыл! Совсем о ней не думаю, Бейн. С того дня как милая Аликс вошла в мою жизнь и я узнал, что любовь есть на свете!
— Ее слуги — люди порядочные, господин. Если бы они нашли сэра Удолфа, немедленно отнесли бы в дом, чтобы перевязать раны.
— Если он говорил с ними, значит, наверняка рассказал, почему явился сюда. И значит, она уже знает об Аликс и наших детях. Эта сука вечно исходила ядом ревности, даже когда не было для этого причин!
— Может, мне поехать и все разузнать, милорд? — спросил Бейн.
— Не сейчас. Потому что остальные будут гадать, куда ты девался, а у меня нет настроения выдумывать объяснения. Если же я промолчу, они еще больше будут любопытствовать. Можно сделать это и завтра. Поезжай, потом расскажешь мне все, что сумел разузнать. Не спеши, Бейн. У тебя есть несколько дней. Если сэр Удолф ранен, он будет в доме. Нужно застать их врасплох. Если эта сука пронюхала о существовании Аликс, я сам позабочусь обо всем, и очень быстро. На этот раз я не буду столь милосерден. С самого начала не стоило, ее щадитъ, но у меня не поднялась рука убить женщину, даже такую, как Робена Рамзи! — воскликнул Малькольм.
— Да, милорд, понимаю. И постараюсь хорошенько ко всему присмотреться, — кивнул Бейн.
Мужчины присоединились к охотникам, и все вместе вернулись в дом с полудюжиной кроликов, фазаном и уткой.
Глава 16
Только к концу дня Робена Рамзи вышла из спальни и спустилась на кухню. Она была одета в темно- оранжевое шерстяное платье с низким вырезом, длинные черные волосы забраны в простую медную сетку.
— Надеюсь, ужин готов? — спросила она служанку. — День клонится к вечеру. Чувствую, я пожалею когда-нибудь о столь достойном «петушке», как у него. Мне так хотелось бы насладиться им! Вот уже больше года в моей постели никого не было! Я почти готова уложить в нее твоего брата!
— Госпожа! — в ужасе вскричала файфа.
Робена рассмеялась.
— Не волнуйся, — утешила она. — Я знаю, хоть он и вырос, умом по-прежнему остается ребенком. Не хватало еще, чтобы меня ревновал полоумный любовник, особенно в тот момент, когда на коттедж наткнется очередной красавчик! Я могу быть терпеливой, но надеюсь, нас все-таки посетит парочка гостей еще до того, как начнется зима и дороги заметет снегом! Неужели ты не изголодалась по крепкому «петушку», Файфа?
— Когда отец умер, я собиралась идти в монахини, но брат не 'захотел внести в монастырь мое приданое. Для того чтобы остаться добродетельной, не нужно жить в стенах монастыря, — спокойно ответила Файфа.
