некоторым подобострастием ответил его еще совсем недавно грозный соперник. – Только они здесь в основном арабские, хреновые.
– Пойдет, – Аркан с удовольствием затянулся. Он подвинулся на подоконнике, освобождая место новым знакомым. – Вас как зовут-то?
– Рустам, – ответил татарин. – Его Колькой зовут, а его – Юра.
Чувствовалось, что Юра все еще переживает последствия удара по мужскому достоинству, и Аркан улыбнулся ему ободряюще:
– А меня Анатолием кличут. Ты, Юра, извини, конечно, я не хотел…
– Хоть бы потише чуть, – пробормотал парень, пытаясь приседать, чтобы полегчало.
– Так уж вышло… Да и вообще – ты же первый начал. Меня ты тоже вряд ли пожалел бы.
– Ты, Толя, пойми – так положено, – начал было оправдываться татарин, но Аркан перебил его, заговорив вдруг очень серьезно:
– Погоди, Рустам. Понимаешь, не люблю я этого слова – 'положено'. Ладно, положено форму класть на табуретки единообразно, как любят здесь, в армии, выражаться. Сначала я долго возмущался, какого черта, потом дошло – так ее действительно по тревоге наденешь быстрее. Потом не мог понять, почему портянки положены, а носки не положены.
Тоже понял, когда увидел, как некоторые пацаны свои подворотнички поменять не могут, не то что носки постирать. Хорошо, в этих ограничениях есть какой-то смысл, может, и хорошо, что 'так положено'. Ну а какой смысл есть в издевательствах – в этих ночных отжиманиях, например?
– Ну, наверное, какой-то воспитательный момент… – неуверенно проговорил Юра, пожимая плечами.
– Какой же, интересно? Что вы можете этим во мне, к примеру, воспитать? Или у ребят, которых ты, Рустам, поднял вдруг среди ночи?
– Ну, в тебе… – Юра улыбнулся. – В тебе воспитывать или вырабатывать ничего не надо. А их надо проверить… И развивать физическую силу, здесь она пригодится.
– Ага, силу развивать, – укоризненно покачал головой Аркан. Он понимал, что продолжать разговор на эту тему не имеет смысла, но ему было интересно, как же все-таки станут оправдываться 'черпаки', какие аргументы приведут для объяснения своих действий. Это помогло бы ему понять здешнюю атмосферу, сущность тех новых условий, в какие попал он волею судьбы. – Ты бы утром, Юра, на зарядке занимался развитием у них физической силы, если у тебя ее настолько много, что ты имеешь на это право…
– Да нет, погоди, Юра, при чем тут сила, – недовольно поморщился Рустам. – Конечно, не в силе дело. И конечно, не в тренировках.
– А в чем?
– Понимаешь, Толя, когда мы сюда попали из учебки, нам тоже пришлось пройти через все это.
Полгода, пока мы были здесь самые молодые, нас дрочили, как котов. Наша первая ночь была – вообще полный трындец…
– И что?
– А до нас через такое же прошли сегодняшние деды. И дембеля – все в свое время испытали этот порядок на своей шкуре, понимаешь? Так положено…
– Опять 'положено'! Кем?
– Традиция.
– Хреновая, мужики, традиция. Просто так, ни за что, воспитывать? Я понимаю еще, если была бы тому хоть какая-то причина!
– Да ясно. Нам, по большому счету, вы на хрен сдались. Так нас деды послали…
Дверь умывалки жалобно скрипнула и отворилась, пропуская здоровенного парня с погонами старшины на кителе и повязкой дежурного по роте.
Аркан почувствовал, как вдруг напряглись, испуганно замолчав, его собеседники.
– Курилку устроили, – проворчал дежурный и вдруг со всего размаху поддал Рустаму ногой под зад. – Ты, Косой, вообще оборзел! Бляха, бычок на полу если найду – все туалеты у меня перемоешь, ясно?
– Да ты что, Аркадий? Не буду я бычков никаких кидать…
– Заткнись, говно косое. Ты не 'черпак', а хрен моржовый. А ты, салабон, слезь с подоконника, – повернулся он наконец к Аркану, которого принципиально до этого не замечал. – Мужик ты, может, и ничего, но не выкобеливайся здесь. Молод еще больно, понял?
– В смысле?
– Звездану сейчас пару раз – тогда сразу поймешь, – без особой злости спокойно ответил вошедший, смерив фигуру 'борзого салабона' оценивающим взглядом. – Короче, отбой был давным-давно. Если через две минуты не увижу вас в койках – трындец вам всем будет.
Не дожидаясь ответа, Аркадий повернулся и вышел из умывалки.
– Дембель, – уважительно кивнул ему вслед Рустам. – Последний наряд у него. Через неделю вроде увольняют.
– А много их таких здесь? – спросил Аркан, что-то просчитывая в уме.
– Шестеро уже улетели, еще десять осталось, наверное. Да, Юра? – обратился татарин к товарищу.
– Да, где-то так.
– А вашего призыва? – не унимался Аркан.
– Ну, не знаю. Человек двадцать, не меньше.
– И столько же дедов?
– Да.
– Короче, мужики, – Толик заговорщицки подмигнул своим новым знакомым, – эти увольняются, еще придут молодые сюда, и нас всех будет в три раза больше, чем дедов. Так?
– Ну, – Рустам кивнул, соглашаясь, но не понимая, к чему клонит Аркан.
– И на этом традиции прервутся.
Аркан произнес это так уверенно и спокойно, что никто даже не попытался спорить, хотя в душе Рустам был с ним не согласен: он слишком долго ждал того момента, когда сможет в 'чапок' за молоком, булочкой и сигаретами заслать молодого…
– 'Гнездо', я 'Кукушка'. Докладываю: корова ошиблась, птичку потеряла. Предположительно в пятом блоке. Привет 'Вороне' и 'Курице'. Прием!
– 'Кукушка', я 'Гнездо'. Вас поняли. Конец связи.
Старший лейтенант Сергеев выключил рацию и снова нагнулся к расстеленной перед ним карте.
Он надеялся, что 'Гнездо', как было условлено называть штаб оперативного командования, действительно сможет разгадать ту абракадабру, которую пришлось ему придумать, дабы обрисовать сложившуюся ситуацию.
А ситуация сложилась далеко не простая. 'Вертушки', выбросившие их сюда, в горы, вчера перед самым закатом, что-то напутали, и в результате их взвод оказался совсем не в том квадрате, в котором планировалось. Теперь расстояние до заставы увеличилось, если только Сергеев правильно определил на карте их местонахождение, километров на пять по прямой, что в условиях гор может составить целые сутки перехода. Поэтому так важно было предупредить 'Ворону' (второй взвод, высадившийся с противоположной стороны заставы) о возможном переносе сроков штурма.
Кроме того, место высадки оказалось гораздо западнее намеченного, и теперь к заставе придется подходить с 'непроработанной' стороны, что, безусловно, осложнит выполнение задачи.
Наконец, точка десантирования оказалась довольно близко к караванной тропе, которой часто пользовались люди Ахмад Шаха Масуда, и теперь их взводу придется проявлять тройную осторожность при передвижении, чтобы не нарваться на неожиданные неприятности.
Сергеев подозвал к себе командиров отделений, вкратце объяснив им ситуацию, в которой оказался взвод.
– Короче, мужики, работа усложнилась. Я требую особой бдительности и осторожности. Аркан, ты оставляй за себя старшего, бери одного человека из своих и иди вперед.
– Есть, – спокойно ответил Анатолий, уже успевший привыкнуть к тому, что самые сложные задания всегда выпадали на его долю. Что ж, он был самым опытным во взводе, до дембеля оставалось всего
