Естественно, никаких гранат прикреплять к дверям люди Мамаева не стали. Все сразу же бросились к машинам. Два 'БМВ' рванулись к порту.
– Куда вы меня везете? – опомнилась наконец девушка, оказавшись на заднем сиденье между Бандой и Мамаевым.
– Молчи, ничего с тобой не случится, – пообещал Рахмет.
Возле причала их уже ждал пограничный катер Охрана осталась на берегу, а Александр с банкиром и девушкой, так и не понявшей, куда ее тащат, оказались на борту.
Через час катер подошел к круизному теплоходу.
– Тебе выходить, – сказал Мамаев девушке и протянул ей пачку долларов и документы. – Все, как договаривались – поплаваешь по Средиземному две недели, а там сама думай.
Она смотрела на него, ничего не понимая:
– Но я же...
– Продала меня? – рассмеялся Рахмет. – Я на это и рассчитывал. Или, может, ты хочешь, чтобы я передумал? Хочешь назад?
Девушка отчаянно замотала головой. Восточная щедрость Мамаева окончательно добила и Банду тоже. На прощание бывшая Роза подошла к нему и прошептала:
– Я не знаю, что говорить, но тогда я и в самом деле вообразила себя дочкой банкира.
– Не переживай, развлекать ты умеешь... убедительно.
Девушка спустилась в моторную лодку, и та унесла ее к теплоходу.
– Пошли, – сказал Мамаев.
В тесной каютке он распахнул шкафчик и подал Банде военную форму с погонами капитана, а себе достал полковничью.
– Давно не носил?
– Наверное, как и ты, – ответил Банда.
Мамаев поворачивался перед небольшим зеркальцем, пытаясь разглядеть себя целиком.
– Ты что, Рахмет, – не выдержал наконец Бондарович, – и в самом деле сжег десять миллионов?
– Сжег, – самодовольно сказал Мамаев, – все до последней бумажки.
– Зачем?
– А ты разве сказал мне всю правду, Александр Бондарович? – с издевкой проговорил Рахмет. – Нет, Банда, зря я тогда тебя из-под трибунала вытащил, фээсбэшник ты долбаный.
– Я у них служу, но на особом положении. И принципам своим, Рахмет, я не изменял. Если приказы отдают сумасшедшие или подонки, я их и теперь не выполняю.
– Ты так откровенно во всем признаешься, будто уверен, что я назад уже не вернусь.
– Не вернешься.
– Правильно, незачем мне возвращаться.
– Так и не скажешь, где деньги? – настаивал Бондарович.
– Сжег! Сжег! – захохотал Мамаев. – Адвокат-то уж наверняка поддельные баксы от настоящих даже по запаху может отличить.
– Рахмет...
– Черт с тобой, все равно ты уже ничего изменить не сможешь. Американское законодательство знать надо. В каком случае тебе испорченную купюру на новую поменяют?
– Если цел номер, – не задумываясь, ответил Бондарович.
– Все лохи так считают. А на самом деле Федеральный банк выдает новые купюры, даже если у тебя на руках и клочка не осталось. Главное иметь свидетельство того, что подлинные купюры уничтожены, погибли при форс-мажорных обстоятельствах: наводнение, землетрясение, пожар. Вдобавок к этому у тебя на руках должен быть список номеров всех уничтоженных купюр. Я не просто сжег их – я сжег их при свидетелях: пригласил в гости трех американских дипломатов. И все это мы сняли на видеопленку без перерыва – там каждый номер отснят. Да и список номеров у меня есть. Кассету с собой дипломаты унесли, за процент они ее в Штаты переправят. Форс-мажорные обстоятельства налицо – мой дом был обложен людьми Адвоката. Вынести деньги я не мог. Все уже обговорено, Банда, деньги я там получу.
Бондарович постоял в растерянности. Возразить было нечего, как, впрочем, не стоило и переживать Деньги безвозвратно ушли из России и теперь могли послужить разве что для безбедной жизни Рахмета.
– Ну и черт с тобой, – сказал Александр, – правильно поступил.
– За Артема не беспокойся, – напомнил Рахмет, – он и без тебя сумел выбраться, я справки навел.
– Как?
– Узнаешь.
– Точно выбрался?
– Охранника по голове стукнул, вытащил у него из кармана радиотелефон и твоему приятелю в ФСБ позвонил.
