Вместе с тачкой или без? Можно заставить его оформить доверенность. Но вдруг потом заложит — сообщит ментам номер? Пусть лучше катится ко всем чертям.
Самир связался с Махачкалой, сообщил о новой неприятности. Лично с Рагимовым он, конечно, не мог общаться. Но твердо знал, что все указания исходят именно от городского прокурора.
Теперь дали команду переждать в городе, пока не утихнет заваруха из-за взрыва.
Он очутился на окраине со спортивной сумкой на плече и запасом анаши в кармане. Навалилась усталость, которую он все это время гнал от себя, безумно захотелось горячего. Сам плохо помнил, о чем говорил с официанткой. Только очнулся ночью в ее постели. Вскочил как ошпаренный, нащупал выключатель.
Хозяйка — кажется, ее звали Беллой — заворчала, закрываясь ладонью от яркого света. А он отыскал глазами сумку, расстегнул молнию. Слава Аллаху, все на месте.
— Свет собираешься гасить?
Нет, вряд ли она сунула нос. Если б увидела, не улеглась бы так спокойно.
— Мои вещи не трогай, поняла? — предупредил он.
Лучше поздно, чем никогда.
— На черта мне твои вещи? Что там есть, грязное белье?
— Тебя не касается.
Выбравшись на кухню, Самир соорудил мастырку и встал у окна, выпуская дым в форточку.
Скоро по коридору прошлепали босые ноги и заявилась Белла в ночной сорочке.
— Дай покурить. Какие у тебя?
— Самопал.
Тут она разнюхала запах.
— Ты еще и наркоман вдобавок?
— Что значит «вдобавок»? — насторожился Самир.
— Ну… Один в чужом городе, да еще и наркоман.
— Откуда ты знаешь, что у меня здесь никого нет?
— Сам вчера говорил в ресторане. Потому я тебя и приютила.
— Приютила? — оскорбился Самир. — Щенка с улицы приютить можно.
— Тихо, соседей разбудишь.
— А ты думай, когда говоришь.
— Ладно-ладно. Извиняемся.
— Наркоманы колются. А я курю, усталость снимаю. Анаша не наркотик, просто посильней, чем табак.
— Как же, вешай лапшу на уши. Думаешь, я вчера родилась? Дай-ка своего самосаду на пару затяжек.
Самир вытащил мастырку изо рта.
— Сама садик я садила, сама буду поливать, — тихонько пропела Белла. Ото, пробирает. Лучше забери, а то сейчас буянить начну.
Но даже нескольких затяжек ей хватило. Потянула Самира обратно в постель и чуть не задушила в жарких объятьях. Прижав губы к его уху, зашептала:
— Я все знаю. Ты ведь на самом деле приехал кого-то застрелить. Ты ведь киллер, правда? Не бойся, никому не скажу. Обожай) настоящих мужчин.
Самир мысленно чертыхнулся. Этого только не хватало: случайная женщина знает о нем самое главное. Сунула все-таки нос в сумку. Проклятое бабье любопытство. Он тоже хорош, нашел время расслабляться.
— Ты ведь не чеченец, правда?
— Какой я тебе чеченец, дура! — оскорбился Самир. — Я аварец, заруби себе на носу!
Утром предупредил хозяйку:
— Проговоришься кому-нибудь — из-под земли достанем. Не я, так другие.
— Думаешь, я тебя привела, чтобы заложить?
Я еще в кабаке могла это сделать, пока ты дрых с вилкой в руке. И нечего меня пугать, понял?
Хозяйка накрасилась, причесала жесткие курчавые волосы. Полные губы стали еще чувственнее, изменив цвет на интенсивно-лиловый. Самир спустился взглядом вниз — к ее широким бедрам, к ногам, уже упакованным в плотно обтягивающие темные колготки. Не какая-нибудь там кожа и кости, такая заслуживает, чтобы ее называли «вещь».
— Куда собралась?
— Ничего себе заявочки. Ты мне муж или, может быть, любовник? Я на работу. Соберешься уходить — захлопни дверь и проверь, что замок защелкнулся.
Доверяет, не боится, что унесет с собой какие-нибудь ценности. Это польстило Самиру. Оставшись в одиночестве, он обнаружил в холодильнике пиццу, разогрел в микроволновой печи. Пока ему велели переждать, и сделать это лучше всего здесь. Иначе придется болтаться по улицам с сумкой, рискуя на каждом шагу попасться патрулю После взрыва наверняка оживились прежние опасения, наверняка и здесь, в городе, шмонают подряд носатых и смуглых. Расставаться с оружием тоже рискованно…
Белла вернулась только в десять вечера и не одна. Самир валялся босой на диване, смотрел телевизор и резко сел, услышав в прихожей еще один женский голос.
— Фу, задымил всю квартиру, сквозняк надо устроить. Это Самир, а это подруга моя, Катерина.
Глава 22
СКИНЫ
— Там, у входа в магазинчик, объявлений поналепили, — вспомнил Атаман, проснувшись. — Я пробежал на всякий случай глазами. Ничего примечательного. Какой-то конкурс брейк-данса намечается в городе. Это не по вашей части?
— Совсем ты оторвался от культуры у себя в станице. Это ж рэпперы, а мы только «металл» признаем.
— Металл… Хоть понимаете, о чем там песни поют?
— А мы последнее время своих русских слушаем. Вот как раз нормальная группа, — Майк ткнул пальцем себе в грудь, где под ярким изображением на майке красовалась подпись: «Ария».
— Я насчет рэпперов подумал, — блеснул стальными коронками Штурман. Помнишь, Гоблин в Ростове пару раз на них наезжал, разгонял тусовки? Может, и в этот раз прикатит?
— Да ну, он в такие детские игры уже не играет. Тем более сейчас не будет вылезать по пустякам.
— Ты же пойми, о ком речь, о Гоблине. Он на все болт забил. Ищут мотоциклистов на всех дорогах, а он в город заявится — такой наглости точно никто не ждет.
— Можно глянуть на всякий пожарный, — согласился Атаман. — Эти пляски народов мира как раз на сегодня намечены. Пристроим только машины где-нибудь.
— Нет уж, извини. Я лучше вырою себе берлогу и влезу туда вместе с «Уралом». Буду лапу сосать сколько понадобится, но моциль нигде не оставлю.
— Да не спеши ты его к сердцу прижимать.
Если оставить, то, конечно, под надежным замком.
— Лучше кто-то один здесь останется сторожить, а второй подскочит с тобой в город.
— Оставайтесь тогда вы оба, а я наведаюсь один. Встретимся здесь. Если что вдруг случится и придется вам драпать, ждите меня… ну хотя бы там, где нас паромщик переправлял. Место помните?
— Обижаешь, начальник. Хочешь, я сейчас тебе все наши зигзаги на карте покажу?
— Не надо, верю.
— Слышь, Атаман. Если трубачи много будут выступать, выверни майку на лицо, — пошутил на прощанье Майк.
