— Но с тех пор я ни разу не была в доме одна. Мне просто нужно время. Нужно пробраться в ту комнату и посмотреть, с чем мы имеем дело, прежде чем я скажу что-нибудь кому-нибудь.
Уиллву с силой сжала плечи сестры:
— Что, если этот контрабандист знает о спрятанных вещах? Он может прийти сюда.
Рейчел покачала головой:
— Вряд ли он о них знает. Он ведь за три года ни разу у нас не появлялся. А наша дверь чаще бывает незапертой, чем запертой.
— Я не оставлю тебя одну на этой неделе, — решительно заявила Уиллоу. — Я позвоню в офис и скажу, что у меня непредвиденные семейные обстоятельства.
— Нет, — возразила Рейчел, — ты не сможешь ничего здесь сделать. И у меня теперь больше охраны, чем в городской тюрьме. Кроме того, ты можешь воспользоваться своим офисом, чтобы выяснить, какова процедура анонимного возвращения краденых произведений искусства. Ки сказал, что существует база данных. Подумай, что ты можешь узнать.
— Я не хочу тебя оставлять.
— Со мной все будет хорошо. Обещаю. И обещаю не подходить близко к Саб-Роуз, — прибавила она, поднимая руку в скаутском салюте. — Я просто проберусь в комнату в нашем доме и посмотрю, что там есть. А потом мы вместе решим, что делать.
Уиллоу задумалась, но потом неохотно кивнула.
— Ты помнишь, как он выглядел? — спросила Рейчел. — Тот человек, который приходил в Саб-Роуз? Все, что я помню, — это его глаза. Они были… — Она поежилась. — От его взгляда мне делалось не по себе. Мне казалось, что он меня мысленно раздевает.
— Я видела его только один раз, и то недолго, — сказала Уиллоу. Она наморщила лоб: — Кажется, Тэд называл его Раулем.
— Раулем? — переспросила Рейчел, отступая назад. — Тогда он и есть контрабандист. Папа в своем письме упомянул дилера по имени Рауль Вегас.
— Черт побери, я могла бы убить тебя за то, что ты сожгла письмо, Рейчел! Оно было нашей единственной уликой.
— Это была исповедь, — парировала Рейчел. — Признание папиной вины, написанное его собственной рукой.
— Ты должна предупредить Ки о контрабандисте, — заявила Уиллоу.
Рейчел кивнула. Ей этого делать не хотелось, но она понимала, что Уиллоу права.
— О'кей. Я скажу ему, что этот парень посещал Саб-Роуз, когда Тэд был жив, но что мы его уже несколько лет не видели.
— Скажи Ки, что его зовут Рауль Вегас.
— Скажу.
Внезапно кто-то постучал, и девушки вскочили и обернулись к двери.
— Мне нужна ванная, — послышался голос Кинана.
— В доме есть другая ванная комната в конце холла, — сказала Уиллоу.
— Где Рейчел?
— Она… она здесь, — призналась Уиллоу, робко улыбаясь сестре.
— Это интересно, — вздохнул он.
Они слышали, как Ки медленно побрел в холл. Рейчел прикрыла рот рукой, чтобы заглушить смешок.
— Это интересно, — передразнила Уиллоу, понижая голос, чтобы подражать Ки. Она фыркнула. — Только мужчина может найти интересным пребывание в ванной двух женщин, — сказала она, открывая дверь и выходя.
И тут же наткнулась на Дункана.
— Это интересно, — заметил он, поднимая одну бровь, когда увидел Уиллоу. — Очень интересно, — он, поднимая другую бровь, когда из-за ее спины показалась Рейчел.
Уиллоу ударила его на руке:
— Постарайся поумнеть, увалень.
— Я ей нравлюсь, правда? — подмигнул он Рейчел. Рейчел погладила его руку в том месте, где ударила Уиллоу.
— Почти так же, как змеи, — заверила она его.
К тому времени как Рейчел приняла душ, оделась и почувствовала, что может предстать перед светом в приличном виде, ее дом снова совершенно опустел. Она спустилась по лестнице, прошла через на редкость убранную гостиную и сверкающую чистотой кухню и оказалась на крыльце, прежде чем увидела людей.
Они окружили грузовик Ларри, в который уже была погружена мебель Уиллоу. Ки, Дункан, Люк и Уиллоу стояли около передней части пикапа и рассматривали бампер.
— Я скажу Ларри, что ты въехал на полной скорости в дворик перед домом и твою машину занесло на его грузовик, — сказала Уиллоу, с нежностью поглядывая на Дункана.
— А я скажу, что тебе нужно научиться целоваться, — ответил Дункан с наигранно грозным видом.
Люк провел ладонью по царапине на бампере, которым Уиллоу врезалась в садовую скамейку.
— Мы попробуем замазать ее, так что он ничего не заметит.
Микаэла восседала на плечах Ки и, посадив своего крылатого жирафа ему на голову, что-то ему шептала. Микки сидел у ног хозяина, не сводя глаз с Микаэлы, стуча хвостом по гравию и высунув краешек языка.
— Можно я с Микки буду бросать в воду камушки? — спросила Микаэла, заглядывая в глаза отцу.
Ки снял ее с плеч. Микки немедленно направился к пляжу, а Микаэла, как только ее ноги коснулись земли, бросилась вслед за ним, прижимая к груди плюшевого жирафа.
— Ей нужен спасательный жилет, — сказала Рейчел, глядя, как Микаэла схватила камень и побежала к кромке воды.
Ки, Дункан и Люк обернулись к ней в замешательстве.
— Зачем? — спросил Люк.
— Зачем? — повторила Рейчел. — Это же океан. И в нем волны. Ее может унести в воду.
— Она не пробудет там долго, — поежился Дункан. — Сегодня чертовски холодно.
— С ней Микки, — прибавил Люк. — Он надежнее спасательного жилета. Если она упадет в воду, он ее вытащит.
— Но ей же всего пять лет! — воскликнула Рейчел, поворачиваясь в сторону пляжа. Если они не собираются следить за Микаэлой, то этим займется она.
Ки догнал ее на краю лужайки. Он сел на бревно рядом с жирафом, которого посадила туда его дочь, притянул Рейчел за рукав и обнял ее за плечи.
— Она выросла на океане, — объяснил он, — и чувствует себя на берегу так же безопасно, как в твоем доме.
Рейчел смотрела, как малышка бегала по широкой прибрежной полосе. Рядом с ней несся Микки, громко лая всякий раз, когда она останавливалась, чтобы подобрать камень.
— Ей нужно побегать, — продолжал Ки, улыбаясь дочке. — Ее больше недели держали на «Шесть и одна».
— А на шхуне она носит спасательный жилет?
Он обнял ее, как бы успокаивая.
— Это необычный жилет, потому что обычный чересчур громоздкий, чтобы находиться в нем целый день. Она носит свитер, который обхватывает ее шею и спускается до талии, где его крепко стягивают. В нем есть датчик и коробка противогаза, так что, если Микаэла упадет за борт, она откроется и наполнится воздухом.
— О, я видела такие, — сказала Рейчел, прижимаясь к нему. — Их носят некоторые рыбаки.
Он поцеловал ее в макушку:
— Но спасибо за то, что ты о ней так беспокоишься. Как ты сегодня?
— Я… отлично.
